Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Франция должна была бы сделать все возможное, чтобы положить конец конфликту на Украине, пишет Boulevard Voltaire. Но это требует достойной дипломатии, от которой далек Макрон, считает автор статьи. Путин не станет к нему прислушиваться
Магия слова, безусловно, является частью привилегий власть имущих — в данном случае французского президента. При условии, что этим не стоит злоупотреблять, если вспомним пресс-конференции Эммануэля Макрона в городке Борн-ле-Мимоза (департамент Вар) в прошлую пятницу.
Следуя по стопам своего августейшего предшественника (президента Франсуа Олланда, а не одноименного клоуна), уверявшего нас, что мы "ведем войну против терроризма", хозяин Елисейского дворца теперь утверждает: "Я думаю о нашем народе, которому потребуются духовные силы, чтобы посмотреть в лицо грядущим временам, противостоять неопределённости, а иногда — желанию пойти лёгкой дорогой или враждебности, и, объединившись, согласиться заплатить цену за нашу свободу и наши ценности".
Но о какой войне он упоминает? О той, которую он недавно вел против Covid-19? Вовсе нет, а о той, которую Россия ведет на Украине. И Эммануэль Макрон продолжает: "После жестокой атаки, предпринятой Владимиром Путиным 24 февраля, война подошла вплотную к нашим границам на европейской земле".
С фактической точки зрения это верно, даже если военные "атаки" на протяжении столетий имели прискорбную тенденцию быть скорее жестокими, чем добрыми. Но можно также добавить, что со времен распада СССР подобная меж-европейская война происходит не впервые, например, был конфликт, разделивший бывшую Югославию в прошлом веке. Тогда самолеты НАТО, и Франции тоже, бомбили сербскую столицу Белград, расположенную гораздо ближе к нашим границам, чем Киев, его украинский аналог. Были ли мы в состоянии войны, учитывая это? Было ли поставлено на карту выживание Франции? Президенты Ширак и Миттеран так не думали, несмотря на гораздо более широкое участие наших войск.
Отсюда вопрос Эрика Чотти, депутата и кандидата в президенты от республиканцев, об этом заключении президента: "Я не понимаю эту формулировку [...] Президент Республики должен объясниться: мы должны будем взять на себя более серьезные обязательства в военном плане? Я возражаю против этого и не хочу, чтобы мы шли в этом направлении, потому что Франция не должна стать одной из воюющих сторон в этом конфликте".
Отметим, что диссидентские заявления Чотти тем более оправданы, что он не призывал голосовать за Эммануэля Макрона во втором туре последних президентских выборов, когда президент во второй раз противостоял Марин Ле Пен.
В этом случае единственной почетной ролью Франции, очевидно, было бы сделать все возможное, чтобы положить конец этому братоубийственному конфликту. Но для этого нужно иметь достойную дипломатию. Эммануэль Макрон далек от этого. Тем более, что, поставив диагноз "смерть мозга НАТО", он теперь одобряет все решения этой организации под американским руководством.
Мне возразят, что при этом он упорно поддерживает связи с Владимиром Путиным, что делает ему честь. Но прислушивается ли российский лидер к голосу Франции? Это большой вопрос.
Это правда, что за день до этого заявления, мягко говоря, ожидаемого, президент Республики созвал министерскую встречу для обсуждения штормов, обрушившихся на Корсику. Грядет новая война против потепления климата? "Сколько воды, сколько воды...", — воскликнул маршал де Мак-Магон во время наводнения в Тулузе 26 июня 1875 года. "Сколько войн, сколько войн..." — хотелось бы нам добавить. Что вскоре может послужить оправданием его возможных будущих неудач на близлежащей территории: во Франции.
