В Киев приехали главы министерств иностранных дел Германии, Франции, Великобритании, Польши. Ранее немецкий глава МИД Штайнмайер заявил, что выборы на Донбассе должны состояться, ведь это записано в Минских договоренностях. Вожаки боевиков почти в унисон заявляют об «одностороннем» прекращении огня с 15 сентября и при этом активизируют обстрелы, в результате чего погибло трое украинских бойцов. Порошенко выразил надежду на изменения к Конституции в части децентрализации, которые окончательно должна внести Верховная Рада. Такова тревожная диспозиция середины этой недели. Тревожная потому, что озвученные лейтмотивы говорят о процессе замораживания конфликта на Донбассе, который де-факто является войной в результате российской агрессии. Разговоры о децентрализации отражаются слухами о пресловутом «особом статусе» оккупированных территорий.
На фоне увеличения в первом полугодии 2016-го импорта пива на Украину из России в три раза, СНБО, кроме принятия оборонного бюджета на 2017 год, должен рассматривать санкции против агрессора. Это не ирония, это факт двойной игры. И если РФ ведет против Украины «гибридную войну», то многие эксперты считают, что против Украины «гибридную войну» ведет еще и власть.
Приезд упомянутых европейских политиков в Киев многие связывают с давлением на Украину для более скорого проталкивания изменений к Конституции. Эта версия подтверждается и заявлениями Президента о децентрализации. Другие эксперты и политики убеждены, что никто на Украину давить не собирается. Один из бывших участников политической переговорной группы в Минске Роман Безсмертный в свое время говорил «Дню», что действительно от европейских лидеров в переговорах никакое давление не чувствуется. Так или иначе все зависит от предела допустимого со стороны самой Украины.
Безусловно, олигархат и власть чувствует себя неплохо и без оккупированных территорий. Европа неплохо чувствует себя и без Украины. Поэтому «заладить», а не решить, украинский вопрос последней очень выгодно. И проблема здесь заключается как раз в том, что Европа действительно считает этот вопрос исключительно украинским. На самом же деле, оккупация части Украины является нападением на страну в географическом центре Европы и наиболее позорным прецедентом, который нарушил базовые международные правовые принципы. Более того, даже российский миф о якобы «внутреннем конфликте» на Украине, несмотря на всю очевидную нелепость этой «теории», практически очень подходит европейским представителям. Это просто «снимает проблему». Но в действительности лишь на короткое время, ведь планы Путина, как типичного оккупанта, не могут ограничиваться частью. Ему нужны не территории, а влияние. Влияние на Украину, на Европу и мир.
Поэтому «особые статусы» для легитимизации бандитов и оккупации только ускорит развитие аппетитов агрессора. Вспоминая опыт Коминтерна, Европейский Союз может незаметно для себя превратиться в Союз Советский. И это не преувеличение для тех, кто помнит историю. Поэтому усилия мировых дипломатов должны быть направлены не на «улаживание» конфликта между Россией и Украиной, а на демонтаж кремлевского режима. И санкции в этом плане — лишь обязательный элемент стратегии. От украинской же стороны зависит четкая артикуляция мировым лидерам своей позиции. Позорный опыт голосования за закон об «особом статусе» в сентябре 2014 г. и голосовании за изменения в Конституцию 31 августа 2015 г. должны научить парламентариев главному выводу — никакие политические уступки агрессору не поставят точку в войне, а будут лишь одной из форм капитуляции.
«Для нас важно здесь, на Украине, задать Штанмайеру конкретные вопросы»
Анна Гопко, председатель комитета Верховной Рады по иностранным делам:
— Визит Штайнмайера может быть воспринят как давление на Украину, но это не так. После той безумной критики, которую получил Штайнмайер в результате выступлений в Екатеринбурге, он сам инициировал приезд в Киев. Для нас важно здесь, на Украине, задать ему конкретные вопросы. Что достигнуто во время председательства Германии в ОБСЕ? Что сделала Германия для того, чтобы наблюдатели ОБСЕ могли присутствовать в Крыму? Что Германия и Франция сделали для того, чтобы «дожать» Путина? Поэтому я советую не поддаваться на российскую пропаганду, которая раскручивает посыл, мол, к нам едут из Европы, чтобы диктовать условия.
Кроме того, Штайнмайер едет на восток Украины. Очень важно, чтобы он собственными глазами увидел обстрелы нашей территории боевиками. Желательно, чтобы они попали как можно ближе к линии столкновения, тогда все сомнения у них развеются. Ведь перед тем как нам говорить какие-то вещи о политическом диалоге, нужно собственными глазами увидеть, что оккупант не собирается отказываться от агрессивных намерений, а следовательно и политические методы пока еще невозможны. Мы жестко настаиваем на том, что прежде всего должен стоять вопрос безопасности.
«Будут давить на нас или нет, зависит исключительно от самой Украины»
Сергей Солодкий, первый заместитель директора Института мировой политики:
— Я бы интерпретировал визит партнеров Украины по Нормандскому формату с двух позиций. Первое — это попытка возобновить диалог между Украиной и Россией после фсбешной провокации в Крыму в августе этого года и соответствующих заявлений Путина о том, что нет смысла в диалоге с Украиной. Второе — это через возобновленный диалог достичь прогресса в переговорном процессе. Особенно в этом заинтересована Германия, ведь с одной стороны завершается председательство Германии в ОБСЕ в конце года, и Штайнмайеру нужно будет отчитываться, с другой стороны, в Германии в настоящий момент продолжается процесс интенсификации избирательной кампании.
Относительно возможного давления на Украину, то, конечно, упомянутые факторы заставляют Германию давать нам советы, которые сдвинули бы ситуацию с мертвой точки. Но я не стал бы трактовать эти советы как давление. Это обмен мнениями и давления не будет, пока Украина сама не позволит на себя давить. Пока этого не случилось. Более того, были аргументы Украины, с которыми соглашалась Германия. Напомню, что еще год назад присутствовал страх от так называемого «плана Мореля», но в конечном итоге ничего подобного не произошло. Мы услышали четкие заявления Ангелы Меркель о том, что конфликт можно будет считать урегулированным только тогда, когда Украина возобновит контроль над границей. Немцы очень адекватно воспринимают аргументы Украины. Германия пока на правильной стороне истории. Поэтому, что бы нам не предлагали, все будет зависеть только от нас. Пока не будет прекращен огонь и не будет гарантирован безопасностный вопрос, говорить о реализации любого политического этапа рано. Все видят, что не Украина блокирует процесс переговоров, а Россия.
