В прошлом году пришла шокирующая новость о том, что Талибан (запрещен в России — прим.ред.) занял главный город провинции Кундуз. Еще ни разу с тех пор, как США вошли в Афганистан 7 октября 2001 года, Талибан не устанавливал свой контроль над столь крупным городом.
На этой неделе Талибан опять превратил городские улицы в поле сражения и показал, что афганские силы не в состоянии сдерживать мятежников. Этой осенью Талибан проводил активные действия в трех главных провинциальных городах Афганистана.
«Кундуз в прошлом году стал для афганского правительства первой потерей провинциального административного центра, и ему было очень трудно вернуть контроль над ним. Это был психологический удар. Главное внимание в этом году было обращено на то, чтобы такое больше не повторилось», — говорит Мартине ван Бийлерт, одна из директоров Afghanistan Analysts Network (AAN) в интервью с VG.
Когда Талибан на этой неделе попытался захватить Кундуз, ему это почти удалось, считает она.
Никогда ранее Талибану не удавалось окружить административный центр Лашкар Га провинции Гильменд так, как этой осенью. Гильменд в огне, несколько провинций, который находились под прочным контролем правительства, попали в руки Талибана. Административный центр Тарин-Ковт провинции Урузган тоже испытывает давление.
«Падение продолжается с постоянно ухудшающейся тенденцией», — говорит директор Института проблем мира Осло (PRIO) Кристиан Берг Харпвикен (Kristian Berg Harpviken) в беседе с VG.
Потеря 5% за четыре месяца
Директор Института проблем мира был членом комитета по Афганистану, который этим летом дал свою оценку участия Норвегии в работе по Афганистану. Был сделан вывод, что Талибан сейчас сильнее, чем в свое время в 2001 году. ИГИЛ (организация запрещена в России — прим. ред.) закрепился в Нангархаре, и Талибан наступает сразу в нескольких районах.
С конца января до конца мая этого года доля областей под контролем правительства, согласно докладу группы наблюдателей SIGAR, представленному в американском конгрессе, снизилась с 70,5% до 65,6%.
«Идущая вниз тенденция началась уже в 2003/2004 годах. Несмотря на изменения, сделанные в международной и постепенно также афганской стратегии безопасности, движение продолжалось только в одном направлении», — говорит Харпвикен.
Качество подразделений
В декабре 2014 года силы международной коалиции вышли из Афганистана, что означало окончание боевой миссии НАТО. В Афганистане было размещено 130 тысяч солдат более чем из 50 стран.
«Были опасения, что если международные силы уйдут, и уйдут слишком быстро, то афганские силы безопасности распадутся. Этого не произошло. Они не развалились, но положение тяжелое», — говорит Бийлерт из Afghanistan Analysts Network.
Итак, в 2015 году афганские части должны были взять полностью на себя ответственность за сохранение безопасности. Та же задача стоит перед ними и в этом году.
Бийлерт говорит, что контроль правительства над провинциями очень слаб.
«В верхней точке шкалы у нас находятся афганские силы безопасности, положение которых вполне хорошее. О них напечатаны плакаты, и возникает культура восхищения ими. Но с другой стороны шкалы у нас структуры афганских ополчений, которые часто начинают бороться друг с другом или уходят со своих позиций», — говорит Бийлерт корреспонденту VG.
«В середине находится полиция и вооруженные силы, которые часто действуют относительно хорошо, если получают достаточную поддержку и достаточное снабжение, то есть если они получают оружие, боеприпасы, еду и зарплату, но часто этого не происходит», — указывает она.
Они не развалились
Солдаты норвежского спецназа в Кабуле, как часть миссии НАТО Resolute Support, будут по-прежнему поддерживать афганские силы безопасности до конца 2017 года. Речь идет примерно о 50 спецназовцах. Когда силы международной коалиции ушли из Афганистана, там должен был остаться только персонал поддержки и подготовки.
Бийлерт из Afghanistan Analysts Network (AAN) говорит, что после ухода сил международной коалиции дела идут плохо.
«Спрашивается, как все это рассматривать. Если ты ожидаешь, что афганское правительство уже должно победить, то этого не произошло. И оно не побеждает», — подчеркивает Бийлерт.
