Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на

Кнут или пряник — дилемма украинских властей

© РИА Новости Валерий Мельников / Перейти в фотобанкОтвод вооружений калибра менее 100 миллиметров от линии соприкосновения в самопровозглашенной Луганской народной республике
Отвод вооружений калибра менее 100 миллиметров от линии соприкосновения в самопровозглашенной Луганской народной республике
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Читать inosmi.ru в
Перед украинской властью стоит проблемный вопрос: стоит ли установить санитарный кордон вдоль территории сепаратистов, которые пользуются военной и финансовой поддержкой России, или же развивать экономические и административные связи с их населением в перспективе реинтеграции Донбасса? От ответа Киева на этот вопрос будет зависеть будущее Минских соглашений.

Перед украинской властью стоит проблемный вопрос: стоит ли установить санитарный кордон вдоль территории сепаратистов, которые пользуются военной и финансовой поддержкой России, или же развивать экономические и административные связи с их населением в перспективе реинтеграции Донбасса? От ответа Киева на этот вопрос будет в значительной мере зависеть будущее подписанных в феврале 2015 года Минских соглашений, которые предусматривают предоставление автономии Донецкой и Луганской областям в обмен на восстановление власти Киева на этой территории и передачу ему контроля на границе с Россией.


После многомесячных колебаний президент Петр Порошенко резко склонился в сторону первого варианта под давлением самых непримиримых представителей Рады и гражданского общества. С 25 января ультранационалисты из добровольческих батальонов и демобилизованные с «антитеррористической операции» в Донбассе военные встали лагерем на железнодорожных путях, чтобы перекрыть торговлю с «оккупантом». В частности они заблокировали поставки из этих регионов угля, который, несмотря на войну, все еще используются на украинских ТЭС (дают 15% всего производимого в стране электричества). 25 марта, через два дня после неудачной попытки полиции согнать с путей активистов, Совет национальной безопасности и обороны объявил (на этот раз официально) о запрете товарооборота с «оккупированными» территориями. Тем самым правительство отреагировало на окончательную потерю основных промышленных и горнодобывающих активов, которые были национализированы самопровозглашенными республиками в ответ на блокаду, и попыталось перехватить инициативу.


В июле 2016 года группа из 27 депутатов во главе с оппозиционной партией «Самопомощь» (называет себя продолжательницей традиций европейских социал-демократов) представила законопроект о «временно оккупированных территориях», голосование по которому все еще не состоялось. Некоторые депутаты, сами бывшие члены добровольческих батальонов, оказали активную поддержку блокаде, что рисует куда менее умеренную картину политической ориентации партии по сравнению с тем, которое она стремится сформировать за границей. В тексте отмечается, что «обязательства по выплате пенсий и социальных пособий полностью ложатся на Россию как на государство-оккупанта». Кроме того, в законопроекте предусматривается резкое сокращение движения товаров и услуг (за исключением гуманитарной помощи). «Иногда солдаты получают приказ остановить наступление, чтобы пропустить составы с углем. Это совершенно непонятно для солдат и несовместимо с требованиями национальной безопасности», — утверждает вице-спикер Рады и член «Самопомощи» Оксана Сыроед, принимая нас в своем кабинете в здании парламента, где сейчас непривычно тихо по окончанию сессии. Как предполагается по законопроекту, снабжение водой, топливом и энергоносителями должно быть остановлено так, чтобы сформировать предотвращающий проникновения и контрабанду оружия «санитарный кордон». После возвращения территорий (в неопределенном будущем) населению придется пройти через переходный период с военным положением и ограничением свободы информации. Депутат не исключает примирения, но «только в отношении вынужденных коллаборационистов»: так она называет людей, которые остались в непризнанных республиках из-за отсутствия иных перспектив. Для тех, кто участвовали в боях и работали в администрации, никакой амнистии, понятное дело, не будет.


Как бы то ни было, в Раде готовится и совершенно иной законопроект. «Нам не следует самим отказываться от оккупированных территорий, изолировать их и строить стену», — не скрывает возмущения его автор Мустафа Найем из Блока Петра Порошенко. Он очерчивает перед нами схему, теоретизируя о перетягивании на Украину жизненных сил Донбасса в лице его молодежи. В его представлении Украина находится в западном лагере за исключением ее восточной части, которая все еще в «бывшем СССР». «Нам нужно действовать по отношению к Донбассу так же, как Запад действовал на Украине после распада Советского Союза, то есть активно финансировать гражданское общество, чтобы вырвать его из советского прошлого, создать условия для появления лидеров, которые будут говорить о демократии и свободе слова». По его словам, стипендии и специальные программы поступления позволят привлечь некоторых из 50 тысяч молодых людей, которые каждый год оканчивают школы в Донбассе.


Несмотря на серьезные отличия, у двух этих подходов есть один общий момент: признание неподконтрольной Киеву территории оккупированной зоной. Утверждение слова «оккупация» в законе окончательно подорвет и так нерешительную политику созданного в апреле 2014 года Министерства по вопросам временно оккупированных территорий и перемещенных лиц. В январе его глава Вадим Черныш предложил план реинтеграции Донбасса из 14 пунктов: льготы для предприятий, программы поддержки украинского языка, спортивные соревнования, доступ местного населения к товарам первой необходимости и социальной помощи. Раз военной победы все нет, нужно вести «битву за умы и сердца». Как бы то ни было, у министерства нет средств для осуществления этой программы. «Наш бюджет составляет 25 миллионов гривен [875 тысяч евро], и нам понадобилось бы еще 2 миллиона только на зарплаты и аренду», — говорит заместитель министра Георгий Тука, в кабинете которого над столом висит фотография обгоревшего остова машины в промышленной зоне. «Ставший военным фотографом боец батальона «Азов» (деятельность организации запрещена в РФ — прим.ред.) сделал этот снимок в Авдеевке». С начала года в этом городе, расположенном по украинскую сторону линии соприкосновения в Донецкой области, наблюдается активизация боев.


Работающие в прифронтовой зоне люди в свою очередь выражают беспокойство по поводу гуманитарных последствий блокады, особенно с учетом того, что уже пострадавшая от боевых действий инфраструктура находится по обе стороны демаркационной линии. Так, например, региональное предприятие «Вода Донбасса» занимается водоочистными сооружениями и водоснабжением с обеих сторон фронта. «Мы ждем решения проблемы воды на уровне Минских соглашений», — говорит ее финансовый директор Виктор Заводовский. Лишить самопровозглашенные республики пресной воды — едва ли выполнимая задача: канал Северский Донец — Донбасс берет начало в Славянске на территории Киева, затем пересекает линию соприкосновения в направлении Донецка и, наконец, движется к контролируемому правительственной армией Мариуполю. На территории ДНР все еще работают 7 из 11 тысяч сотрудников компании. Одним платят наличными в рублях, другим — в гривнах (в первую очередь тем, кому регулярно приходится ездить через границу). «После блокады мы больше не можем провезти в ДНР необходимого для техобслуживания оборудования без специального пропуска. Даже хлор мы получаем из России в качестве гуманитарной помощи».


В стремлении обойти проекты, которые предусматривают признание статуса оккупированной территории, Порошенко объявил грядущий закон о «восстановлении территориальной целостности Украины». «Наши западные партнеры не понимают, почему Украина требует поддержки (…), раз некоторые политические силы внутри страны поставили перед собой целью избавиться от части Донбасса и вытолкнуть в Россию несколько миллионов украинцев», — заявил он в марте на заседании Совета национальной безопасности и обороны. Во всяком случае этот процесс уже продвинулся далеко вперед, и президент пока что не в силах ему помешать.