В основе него лежат два ключевых обвинения, связанных друг с другом: что президент России Владимир Путин приказал провести «атаку на американскую демократию» в период президентских выборов 2016 года, чтобы сделать Дональда Трампа главой Белого дома, и что Трамп и его окружение намеренно содействовали Кремлю в его «атаке». С самого начала я настаивал — посмотрите мои комментарии, которые регулярно публиковались на сайте TheNation.com, или почитайте мою новую книгу «Война с Россией?» (War With Russia?) — и недавно спецпрокурор Роберт Мюллер открыто и недвусмысленно подтвердил в своем докладе, что никаких фактических данных, доказывающих обоснованность этих обвинений, нет.
Тем не менее, обвинения «рашагейта» — а вовсе не «путинская Россия» — продолжают наносить ущерб основополагающим институтам американской демократии. Они ставят под сомнение репутацию президента, а теперь и генеральной прокуратуры. Они наносят вред репутации множества членов Конгресса США от Демократической партии, продолжающих цепляться за эти обвинения, и соответственно самой Демократической партии и конгрессу. И именно из-за них ведущие СМИ сейчас переживают один из худших эпизодов журналистской некомпетентности и злоупотреблений в новейшей истории.
Однако серьезную тревогу вызывает и то, что «рашагейт» продолжает ставить под угрозу национальную безопасность США, лишая президента — впервые в ядерную эпоху — возможности проявлять дипломатическую гибкость, чтобы эффективно взаимодействовать с лидером Кремля в моменты кризиса. Наглядным примером может служить июль 2018 года, когда Трамп провел саммит с действующим лидером Кремля, как это делали все американские президенты, начиная с Дуайта Эйзенхауэра. Но за этот вполне традиционный и даже необходимый шаг дипломатического характера Трампа обвинили практически в государственной измене — и до сих пор обвиняют. Совсем недавно мы стали свидетелями очередного тревожного примера подобного опрометчивого пренебрежения к национальной безопасности США со стороны фанатиков «рашагейта».
3 мая Трамп позвонил Путину. Они обсуждали разные вопросы, в том числе доклад Мюллера. (Как и прежде, Путин хотел узнать, получится ли у Трампа реализовать те меры сотрудничества в области безопасности, о которых они, возможно, договорятся. Российская политическая элита открыто сомневается в этом, и многие ее представители уже пришли к выводу, что Трамп не сможет сотрудничать с Россией, какими бы ни были его намерения.) Одной из главных тем для обсуждения стал набирающий обороты конфликт вокруг Венесуэлы, где у Вашингтона и Москвы есть давние экономические и политические интересы. Представители администрации Трампа предупреждали Москву о том, что ей не следует вмешиваться в дела соседей Америки, разумеется, забыв о многолетнем вмешательстве Вашингтона в дела бывших советских республик — Грузии и Украины. Между тем представители Кремля предупредили Вашингтон о том, что ему не следует нарушать суверенитет Венесуэлы. Сейчас все чаще звучат разговоры — особенно в московских политических кругах — об очередном кризисе, подобном Карибскому ракетному кризису, когда США и СССР оказались чрезвычайно близки к ядерной войне.
В случае если ситуация в Венесуэле спровоцирует военную конфронтацию между США и Россией, подобную Карибскому кризису, будет ли у Трампа достаточно свободы — в свете обвинений «рашагейта», — чтобы урегулировать его мирным путем, как это сделал президент Джон Кеннеди в 1962 году? Судя по комментариям ведущих СМИ касательно телефонного разговора Трампа и Путина 3 мая, ответ на этот вопрос, вероятнее всего, отрицательный. Учитывая обострение ситуации в Венесуэле, Трамп был совершенно прав, позвонив Путину — он был обязан это сделать, — однако в результате он услышал не похвалу, а только осуждение. Ниже приведу несколько примеров.
§ 3 мая член Палаты представителей от Демократической партии Дэвид Сисиллин (David Cicilline) задал риторический вопрос Крису Куомо (Chris Cuomo) из CNN: «Почему президент доверяет человеку, который атаковал нашу демократию?» Помимо этого, Куомо раскритиковал президента за то, что во время разговора с Путиным тот не обсудил подробно доклад Мюллера.
§ Вечером 3 мая Дон Лемон (Don Lemon) из CNN прокомментировал телефонный разговор президентов в редакторской колонке: «Президент США только что провел обычный телефонный разговор со своим приятелем Владимиром Путиным. Он не попросил лидера России не вмешиваться в выборы — как последний сделал в 2016 году, как он сделал в 2018 году и как, насколько нам известно, он собирается сделать в 2020 году… Кажется, что они не хотят, чтобы мы знали, что именно было сказано. По-видимому, ничего существенного, хотя президент больше часа беседовал с лидером враждебного государства — государства, которое несколько раз атаковало нашу демократию и сделает это снова». (Лемон не стал уточнять, на чем именно основаны его серьезные обвинения против Путина и, соответственно, против Трампа, а также его высказывание касательно выборов 2018 года, на которых демократы одержали уверенную победу, и его прогнозы относительно выборов 2020 года. Он также не уточнил, на каком основании он назвал Россию «враждебным государством».)
§ Джеймс Райзен (James Risen), который прежде был критически настроенным репортером, специализировавшимся на журналистских расследованиях, счел весьма подозрительным тот факт, что «Трамп и Путин решили проигнорировать тему доклада Мюллера» — пусть даже и ради достижения дипломатических целей.
§ Сенатор Эми Клобушар (Amy Klobuchar) и член Палаты представителей Эрик Суолвелл (Eric Swalwell), которые собираются участвовать в борьбе за выдвижение на президентские выборы 2020 года от Демократической партии, тоже отнеслись к телефонному разговору Трампа и Путина с глубоким подозрением. Суолвелл был уверен, что этот телефонный разговор доказывает, что Трамп действует «по их указке» и «ставит интересы русских выше интересов США». (Возможно, избиратели задумаются о том, смогут ли эти и некоторые другие кандидаты, которые продолжают продвигать экстремистские обвинения «рашагейта», стать влиятельными политическими деятелями Америки.)
§ По мнению колумниста Washington Post, телефонный разговор президентов доказывает, что «Трамп рассчитывает получить помощь от России, чтобы переизбраться на второй срок».
Ни один из этих «творцов общественного мнения» не упомянул об опасности военной конфронтации России и США из-за Венесуэлы или других стран, которые превратились в передовые новой холодной войны. В действительности, отставной адмирал Джеймс Ставридис (James Stavridis), который прошлом занимал должность верховного главнокомандующего ОВС НАТО и был связан с предвыборным штабом Хиллари Клинтон, предложил начать войну с Россией в ответ на ее «атаку против нашей демократии» — включая такие «беспрецедентные меры», как кибератаки.
Бездоказательные обвинения «рашагейта» — это агрессивная «опухоль», распространяющаяся по американской политике и затрагивающая ключевые сферы политики национальной безопасности. Крайне необходимо провести независимое расследование причин их появления, однако к их возникновению практически наверняка приложили руку американские разведывательные агентства — именно поэтому я уже долгое время настаиваю на том, что «рашагейт» — это на самом деле «разведгейт». Если это так, то бывший директор ФБР Джеймс Коми присутствовал при их создании, хотя и сыграл в этом процессе менее значимую роль по сравнению с бывшим директором ЦРУ Джоном Бреннаном (John Brennan) и директором Национальной разведки Джеймсом Клэппером (James Clapper).
Недавно Коми осудил заявление генерального прокурора США Уильяма Барра (William Barr) о том, что американские разведывательные агентства «шпионили» за предвыборным штабом Трампа. (На самом деле Барр дал некорректную оценку тому, что случилось: эти агентства, главным образом ЦРУ Бреннана, по всей видимости, расставили множество ловушек для членов его предвыборного штаба.) Коми предупредил Барра, что он докажет, что Трамп «разрушил вашу душу».
Но было бы гораздо точнее — и гораздо важнее — сказать, что безосновательные обвинения «рашагейта» разрушают американскую национальную безопасность.
Эта статья основана на очередной беседе Стивена Коэна с ведущим программы John Batchelor Show.
Стивен Коэн — почетный профессор российских исследований в Принстонском и Нью-Йоркском университетах и пишущий редактор издания The Nation. Его новая книга называется «Война с россией? От Путина и Украины до Трампа и рашагейта» (War With Russia? From Putin & Ukraine to Trump & Russiagate).
