Крупнейшие в Грузии массовые протесты с момента утраты власти Михаилом Саакашвили. Сотни раненых и задержанных. Отставка спикера парламента, оказавшаяся недостаточной, чтобы успокоить улицу. С другой стороны — угрозы России и разрыв авиасообщения с ней.
Это все — сегодняшняя Грузия, столицу которой пятый день лихорадит от многотысячных протестов. И хотя власть правящей партии «Грузинская мечта», несмотря на это, кажется незыблемой, нынешние события, как минимум, лишили ее ключевых тезисов, с которыми партия традиционно шла на выборы.
Попробуем разобраться, что происходит в Тбилиси, есть ли у митингующих шанс на победу, а также какова роль России в нынешнем политическом кризисе.
Болезнь абсолютной власти
За последние годы массовые протесты в Тбилиси вспыхивали неоднократно, но каждый раз — совершенно не по политическим причинам. Это могли быть: реакция молодежи на жесткие обыски ночных клубов полицией или ответ горожан на зверское убийство подростка и отсутствие его полноценного расследования.
На первый взгляд, начало нынешнего кризиса было идентичным. Возмущение общественности было вызвано проведением в здании грузинского парламента заседания малоизвестной организации — Межпарламентской ассамблеи православия. На этот факт мало бы кто обратил внимание, если бы председателем ассамблеи не был российский депутат-коммунист Сергей Гаврилов, среди прочего, де-факто известный поддержкой аннексированных РФ Абхазии и Южной Осетии. Более того, по правилам этой ассамблеи, ее председатель должен был вести заседание, находясь в кресле спикера парламента принимающей страны. Сам факт того, что в кресле спикера оказался одиозный россиянин, возмутил грузинскую оппозицию. Они заблокировали президиум и заседание ассамблеи пришлось проводить в отеле, окруженном агрессивной толпой — видео, на котором Гаврилов сидит на почетном месте в зале грузинского парламента и обращается к присутствующим на русском языке, вызывало недовольство не только у оппозиции.
Стоит отметить, что такой конфуз осудили и Грузинская православная церковь, и даже официальный представитель грузинского МИД. Сразу появились политические требования. Оппозиция требовала в первую очередь наказание для главы парламента Ираклия Кобахидзе, разрешение которого было необходимо для проведения заседание этой ассамблеи в парламенте. Причем самого Кобахидзе на скандальном заседании не было — по иронии судьбы в этот день он находился в Баку.
Почему же грузинская власть вообще допустила такое мероприятие в парламенте? По распространенной версии — это стало возможным из-за внутренней борьбы внутри «Грузинской мечты».
Однако, показательным стало другое — партия, в течение последних лет пользующаяся абсолютной властью в Грузии, в том числе — имеющая конституционное большинство в парламенте, потеряла навыки коммуникации с оппозицией и обществом, и поэтому достаточно долго не смогла отреагировать на этот случай.
В результате, через два дня спикер парламента все же ушел в отставку. Как утверждают в правящей партии «Грузинская мечта», не из-за требований оппозиции, а в результате реагирования партии на произошедшую ситуацию и признания вины Кобахидзе в ее создании.
Однако, ситуацию это уже не могло спасти. Ведь сразу после казуса с российским депутатом, под зданием парламента произошли столкновения протестующих с полицией, последствия которых вывели противостояние на новый уровень.
Точка невозврата
240 пострадавших, появившихся в результате применения полицией слезоточивого газа и резиновых пуль. Попытка протестующих силой попасть в здание парламента вызвала жесткую реакцию правоохранителей, апофеозом которой стал разгон митинга с зачисткой центральных кварталов.
Грубые действия полиции отодвинули причину возникновения скандала на второй план. И это не случайно: такой жесткой работы правоохранительных органов в Грузии не помнят со времен позднего Саакашвили. Стоит объяснить: именно жесткие действия полиции до сих пор являются ключевой претензией значительного большинства грузин к экс-президенту. А соответственно, основным тезисом «Грузинской мечты», с которым она шла на выборы, была принципиальная позиция: «Мы никогда не будем воевать с народом, как это делали наши оппоненты».
В ситуации, когда за семь лет правления «мечтателей» не удалось добиться значительного роста экономики (а за последнее время экономическая ситуация существенно ухудшилась), апеллирование к «зверствам режима Саакашвили» оставалось чуть ли не единственным действенным предвыборным инструментом «Мечты». Теперь, как минимум, партия власти лишилась и этого аргумента.
А у оппозиции сразу появилась возможность увеличить свои требования, добавив к отставке главы МВД, изменение избирательной системы и досрочные выборы. Плановые парламентские выборы должны состояться осенью следующего года. Впрочем, как показали выборы 2016 года, нынешняя избирательная система, при которой половина депутатов избирается на основе мажоритарной системы, гарантирует победу партии власти. В частности, на прошлых выборах «Мечта» проиграла лишь один мажоритарный мандат, получив таким образом не простое, а конституционное большинство.
Именно поэтому, это требование является основополагающим как для оппозиции, так и для власти. Последняя отказывается даже обсуждать изменение избирательной системы, в ответ оппозиция угрожает ежедневными протестами. Символом этих протестов стал перевязанный глаз у участников, как напоминание о выбитых резиновыми пулями глазах протестующих во время зачистки полицией первого митинга.
Рука Москвы
Были ли у Кремля планы инициировать политический кризис в Грузии из-за «казуса Гаврилова»? Далеко не факт, однако своей бестактностью российский депутат нажал на кровоточащую рану в грузинском обществе.
Вместе с тем, дополнительным аргументом к обострению ситуации было то, что действующая власть всегда декларировала «прагматичные отношения с РФ». Это всегда давало оппозиции основания подозревать ее в готовности сдать национальные интересы.
Стоит признать, что если посмотреть на ситуацию в Грузии со стороны, то никаких оснований для «измены» быть не может. За эти годы страна подписала соглашение об ассоциации с ЕС, получила безвизовый режим (раньше, чем Украина), существенно продвинулась в сотрудничестве с НАТО, также опередив Киев.
Впрочем, несмотря даже на такой внешний курс, многие граждане Грузии видят в «прагматичных отношениях» со страной-оккупантом постепенную сдачу страны. Следствием этого, стало объединение на митингах антиправительственных и антироссийских лозунгов и исполнение знаменитой песни харьковских фанатов.
На этом фоне РФ решила вмешаться в конфликт, подлив масла в огонь. Решение президента РФ запретить пассажирские авиаперевозки в Грузию преследовало цель ударить по туризму — едва ли не единственной отрасли грузинской экономики, которая демонстрирует положительную динамику. Одновременно, российский запрет ударил и по правительству, показав, что стратегия строительства «прагматичных отношений с РФ» не имеет перспектив.
Что дальше?
Многотысячные протесты продолжаются в Грузии уже пятый день. Однако, пока власти страны не дают оснований надеяться на уступки по принципиальным позициям. Конституционное большинство в парламенте и полтора года до очередных выборов создают существенный запас прочности для партии власти.
К тому же официальный Запад пока воздерживается от критики действий грузинских силовиков. С подобными заявлениями выступили лишь отдельные страны, в частности Польша, и международные правозащитные организации.
Не в пользу оппозиции играет и слабая координация между партиями, а главное — отсутствие сильных лидеров.
Вместе с тем, на президентских выборах прошлого года грузинская оппозиция доказала, что способна объединяться и действовать слаженно. Благодаря этому, оппозиционный кандидат вышел во второй тур и располагал реальными шансами на победу.
Более того, после этих выборов власть начала демонстрировать неуверенность. В частности, уже в этом году местные выборы, проведенные в ряде муниципалитетов, запомнились прежде всего активным участием «титушек» против оппозиционных кандидатов.
В конце концов, на этот раз оппозиция получила существенное моральное преимущество. Сотрудничество с РФ вновь стало в грузинском обществе абсолютно токсичным. А действующая власть лишилась ключевых аргументов, которыми объясняла, чем она лучше предшественников.
