В Туркмении за последние 10 — 15 лет получило распространение такое явление, как одинокие матери, которые, вроде бы, и чьи-то жены, но на самом деле, с точки зрения закона, никто. Они растят детей — кто одного, кто двоих, живут где придется, часто не имея постоянной крыши над головой, нигде не работают и едва сводят концы с концами. Все эти женщины когда-то вступили в брак по мусульманскому обряду никах, а впоследствии узнали, что не имеют никаких прав претендовать ни на жилплощадь супруга, ни на алименты на детей. Несмотря на то, что количество несчастных браков растет, свадьбы по обряду никах в Туркмении набирают популярность.
***
Внимание, туркменско-русский словарь дает название обряда никах без буквы «х» на конце — ника, поэтому далее мы будем придерживаться такого написания.
***
В Ахалском велаяте (основная административно-территориальная единица в некоторых странах Северной Африки, Ближнего и Среднего Востока — прим. ред.) едва ли не каждая вторая женщина вышла замуж, пройдя лишь через обряд ника. Это когда союз двоих от имени Аллаха благословляет мулла. В ЗАГСе брак не регистрируют, обычно не делают и свадебного тоя (девичник — вечерника накануне свадьбы, — прим. ред.). Мужчина находит себе малообразованную невесту в каком-нибудь отдаленном колхозе или ауле и вот так, через ника, женится на ней. Девушка не понимает, что без регистрации отношений в государственном органе такой брак не является действительным, и соглашается выйти замуж. Последствия не заставляют себя долго ждать, и невестку, если она по каким-то причинам не пришлась ко двору, могут прогнать как родители ее мужа, так и сам муж».
У трех сестер из Ак-Бугдайского района, вышедших замуж через мусульманский обряд, на троих шестеро детей, но только одной из них муж финансово помогает. Мужья второй и третьей живут отдельной жизнью и думать забыли как о своих бывших (женах), так и об их общих детях. Сестры сообща оплачивают небольшую съемную квартиру в столице, одна из женщин неплохо шьет и берет заказы, другая смогла устроиться в частный магазин, третья по образованию медсестра, работает в поликлинике. И это счастье, что все три женщины имеют заработок и в состоянии содержать детей. Но немало таких, кто оказался на обочине жизни. Они и в отчий дом не могут вернуться, и на работу устроиться, чтобы кормить себя и своего ребенка, и живут где придется.
Источники в Дашогузском, Лебапском и Ахалском велаятах подтверждают, что подобное явление имеет место быть и распространено повсюду в стране. «Государство делает вид, что проблемы нет, и ничем не помогает одиноким матерям, — сообщил источник из Ашхабада. — А проблема на самом деле существует! Иначе откуда столько неофициальных браков и столь же неофициальных разводов?»
Дело в том, что размеры калыма за последние полтора десятка лет настолько выросли, а аренда помещений под свадебное мероприятие так подорожала, что жениться по правилам может себе позволить далеко не каждый. Легче уговорить девушку сбежать из родительского дома, обещая ей супружескую верность и заботу. Всегда найдется недобросовестный мулла, который закроет глаза на отсутствие в паспортах печати ЗАГСа и проведет ника. А девушка что? Она наивно верит, что вышла замуж. Глаза открываются позже, когда уже и ребенок на свет появляется, а то и не один. Она вдруг узнает, что не единственная у своего так называемого мужа. К свекрам обращаться бесполезно, они встают на сторону сына, обвиняют во всем невестку. Тут-то и она понимает, что сама виновата, да поздно… Кто-то мирится с ролью второй жены, особенно если идти некуда, а кто-то не хочет быть на вторых ролях и уходит в никуда…»
Источник в Дашогузе сообщил, что и 20, и 30 лет назад у сильных мира сего были вторые жены. С ними даже той устраивали, чтобы пустить пыль в глаза общественности и помириться с родителями невесты, которая пошла против воли отца и матери и ушла из дома без их согласия. Но если раньше «башлыки», судьи и прокуроры заводили вторую семью и содержали ее, потому что деньги некуда было девать, то сейчас распространена кража невест, и происходит это от безденежья потенциальных женихов и их родителей.
«Сторона невесты требует уплаты калыма в американской валюте и именно в том размере, который негласно установлен в данной местносиит, — сообщил источник из Дашогуза. — Скажем, на севере велаята, в его самых бедных населенных пунктах, сумма калыма колеблется в пределах 1 тысячи 300 — 1 тысячи 500 долларов. Деньги для семьи немалые. Кроме калыма, нужны средства для проведения собственной свадьбы и девичника, а также для приданого невесте. Что делать парню, у чьих родителей таких денег нет, — идти и просить девушку уйти к нему без родительского благословения». В центральном регионе страны калым выше в 3, а то и в 4 раза.
Этот же источник рассказал такую историю. Встречались парень с девушкой. Он ее соблазнил. Девушка в отчаянии, она просит друга решить проблему. Тот предлагает: уходи из дому, сделаем ника, но никакой свадьбы! Мать парня открыто заявляет: пусть живет, не понравится — выгоним, но прописывать к себе не буду! Получается, что молодая женщина с самого начала становится бесправной. Далеко не у каждой хватает мужества проявить характер и потребовать от сожителя зарегистрировать брак, как положено. Так и живет в постоянном страхе, а не бросит ли ее любимый, не женится ли официально на другой, не заведет ли вторую, такую же, как она, через ника…
Власти закрывают на проблему глаза. Ни в школах, ни в средних специальных учебных заведениях не проводится на сей счет никакой просветительской работы. Нет в стране и неправительственных женских организаций, которые бы на местах организовывали таких женщин и оказывали им помощь и поддержку. Общественно-политическая организация Союз женщин Туркменистана подобными вопросами не занимается, по крайней мере, по словам источников из разных регионов, они не знают ни одного случая, когда бы эта организация разбиралась с проблемами одиноких матерей или обманутых и брошенных женщин.
«У меня растут две дочери, — написала соотечественница из Ахалского велаята. — Старшей — 16 лет. Вижу, что у нее и ее подруг есть какая-то романтизация отношений между парнем и девушкой, совершивших ника. Обряд возводят в какую-то моду. На втором месте стоит пышный той, а вот необходимость регистрации брака отходит на третий план. Меня это очень пугает, и я не знаю, как мне донести до своих девочек, что, выходя замуж по всем правилам, они находятся под защитой закона, государства, а ника их ни от чего и никогда не защитит…»
