«В лице Владимира Путина мы имеем очень сильного лидера, — сказал мне один опытный обозреватель, сидя за столиком одного из московских кафе в минувшие выходные, — но не страну, которую стоит поддерживать». Разумеется, он имеет в виду текущие экономические трудности России и достаточно мрачные прогнозы, учитывая действие западных санкций, введенных против России в связи с ее агрессией на Украине, а также стремление Путина не давать экономическую власть никому, кто не был бы готов хранить верность Кремлю.
По словам этого обозревателя, ИГИЛ дает Путину хорошую возможность продемонстрировать всему миру масштабы его личной власти. «Но меня немного беспокоит то оружие, которое он использует», — признался он. «Это слишком мощное оружие для выполнения поставленной задачи», — добавил он, имея в виду системы оружия большой дальности. Может быть, речь идет о демонстрации силы, а вовсе не о серьезных военных действиях? Возможно, все это направлено на то, чтобы добиться большего уважения со стороны мировых лидеров, признания его опыта и компетентности в международных делах после 15 лет, которые Путин провел во власти?
«Когда Путина избрали президентом в 2000 году, он был неопытным и не слишком уверенным в себе, — сказал Александр Баунов, главный редактор сайта Московского центра Карнеги. — Он был счастлив, когда западные лидеры с ним разговаривали. Теперь же он считает себя самым опытным лидером в мире, способным помочь всем остальным».
Кого волнует, что думает Путин?
Между тем, после событий на Украине западные лидеры утратили интерес к тому, что думает Путин. Когда западные лидеры проигнорировали его на прошлогоднем саммите Большой восьмерки, он в раздражении покинул его раньше, чем предполагалось.
Те же самые лидеры не захотели слушать его объяснения, почему они должны последовать его примеру и поддержать Башара аль-Асада, чтобы уничтожить ИГИЛ в Сирии, однако им не удалось не заметить масштабную бомбовую кампанию Путина, когда 30 сентября он начал наносить удары по сирийской оппозиции. По словам Баунова, Путин выбрал правильное место и правильное время, чтобы донести свою точку зрения военными методами. «Он видел, что в стратегии Запада полно дыр, разные страны поддерживали разные стороны сирийской гражданской войны. Все отнеслись достаточно цинично к предложению Путина создать коалицию для борьбы с ИГИЛ. Месяц назад все внимание Запада было сосредоточено на гигантском потоке беженцев, пытавшихся спастись от войны».
Парижские теракты, по всей видимости, изменили образ мыслей западных лидеров. «Язык жестов, который мы наблюдаем сейчас в процессе общения этих лидеров друг с другом, стал совершенно иным, — продолжил Баунов. — И речь идет не только о рукопожатиях. Внезапно (французский президент Франсуа) Олланд решил посетить две мировые столицы: Вашингтон и Москву». Путин снова вернулся в игру. Но зачем?
Чего на самом деле хочет Путин?
«У него — множество целей, — объяснил Баунов. — Он может доказать россиянам, что Россия остается исторической державой, которая до сих пор имеет большой вес на международной арене. Он отправляет своих военных за пределы ближнего зарубежья (Украина является частью этого ближнего зарубежья), где активно действуют США и Запад, не спрашивая их разрешения. Это мощный сигнал для населения страны о том, что Россия вернула себе былое величие».
В дипломатическом смысле международная коалиция, созданная для борьбы с ИГИЛ, также положит конец дипломатической изоляции Путина. Украина перестала быть камнем преткновения и центром всеобщего внимания. «Путин был счастлив принять Минское соглашение», — добавил Баунов. (Речь идет о соглашении, также называемом «Минск-II», которое было подписано 11 февраля 2015 года Украиной, Россией, Германией и Францией, чтобы положить конец войне в Донбассе, и которое включало в себя условия о прекращении огня, отводе тяжелого оружия от линии фронта и освобождении пленных.)
«Путин — авторитарный лидер, — продолжил Баунов, — но он не такой, как Фидель Кастро на Кубе или Ким в Северной Корее. Он хочет не только добиться безоговорочной власти внутри своей страны, он также стремится стать полноправным членом клуба мировых лидеров, а этого права он лишился из-за Украины в прошлом году».
На улицах Москвы довольно сильно ощущается усиление мер безопасности. Тот факт, что Россия сейчас считает себя потенциальной мишенью террористов, очевидно, вызывает, с одной стороны, страх перед ИГИЛ, с другой — гордость за свою принадлежность к некому международному сообществу — пусть даже это сообщество потенциальных жертв. Россияне, как всегда, черпают энергию из общей трагедии. Будем надеяться, меры обеспечения безопасности советских времен — тщательные проверки и личные досмотры на входах в музеи, сотрудники правоохранительных органов в форме, патрулирующие улицы города и метро — будут довольно краткосрочными. В конце концов, они плохо сочетаются с общей атмосферой Москвы, создаваемой ее жителями, уткнувшимися в свои iPhone 6 и iPad. Между тем, предложение, выдвинутое в Думе в выходные, о введении выездных виз для россиян, желающих поехать за границу — в частности, в «опасные» страны (Франция входит в их число?) — было отвергнуто, как сообщили российские СМИ.
Побочные преимущества?
Россия и обычные россияне, вероятно, даже смогут извлечь некоторую пользу из всего, что сейчас происходит, если Путин сумеет разыграть свои карты правильно: сроки действия санкций истекут, в страну вернутся иностранные инвестиции, российская экономика сможет немного отойти от процентных ставок в 17-20%, новый бизнес сможет укорениться и страна сможет уменьшить свою зависимость от экспорта природных ресурсов. Другими словами, если действия Путина стали причиной текущих проблем России, то сегодня его правильные решения могут помочь преодолеть негативные последствия его украинской кампании и других ошибок.
Как недавно сказала мне одна бизнес-леди, «я всегда говорила себе, что Россия, Евросоюз и США объединятся для борьбы с ИГИЛ, и это поможет улучшить их экономические отношения».
ИГИЛ — террористическая организация, запрещенная на территории России.
