Каков будет исход тысячелетней битвы Европы с исламом?

10 октября 732 года был великим днем. После длившихся неделю осторожных атак, использования различных тактических уловок возле городка Пуатье, расположенного в трехстах километров от Парижа, сошлись в бою две великие армии. Около 80 тысяч арабских воинов под командованием Абд ар-Рахмана ибн Абдаллаха сражались против 30-тысячного христианского войска франков и галлов под командованием Карла Мартелла.

После столетия завоеваний и побед, после поражения сильнейших армий мира, вырвавшись из аравийской пустыни и северной Африки на мировые просторы, ислам решил покорить Европу. Половина Иберийского полуострова, включая Испанию, уже находилась под мусульманским управлением. И вот теперь настал час полностью завоевать богатый и развитый континент.

Карл Мартелл не был великим оратором. Он также не пытался интегрировать мусульманское население во франкское общество, предоставить ему свободу вероисповедания, разрешить строительство мечетей на своей территории. Небольшое герцогство Аквитания обратилось к нему за помощью, и он решил помочь. Однако Мартелл сумел осознать масштабы опасности. Он быстро сформировал крупные военные силы и вступил в бой. Битва длилась до тех пор, пока мусульмане не были изгнаны обратно, на Иберийский полуостров.

После битвы при Пуатье Карл Мартелл получил громкое прозвище «молот» — за то, что сумел сокрушить стальным молотом врагов, пытавшихся завоевать его землю, завоевать Европу.

После однозначной победы над исламом в 732 году Европа освободилась от кошмара власти кровавого полумесяца почти на 1200 лет. Крупнейший исследователь средневековой истории Европы Эдуард Гиббон писал, что невозможно переоценить значение исхода битвы при Пуатье. По его словам, любой иной исход битвы привел бы к тому, что в Оксфорде изучали бы только одну дисциплину— Коран.

Были и европейцы, которые, напротив, оплакивали исход битвы при Туре (Пуатье).  Один из них— Адольф Гитлер. Альфред Шпеер, личный архитектор фюрера, рейхсминистр вооружений и боеприпасов,  писал в своих мемуарах, что Гитлер сокрушался в связи поражением ислама в битве при Пуатье. «Нам не повезло, что мы получили неправильную религию, — говорил фюрер в кругу близких друзей.— Если бы ислам победил в 732 году, основной религией Европы была бы та, что верит в распространение веры с помощью меча и порабощения других конфессий и народов». Гитлер, пишет Шпеер, верил, что ислам идеально подходит немецкому темпераменту— намного больше, чем христианство, которое фюрер считал слабой и нерешительной религией.

13 ноября 2015 года— важный рубеж. По-видимому, речь идет о последней возможности Европы изобрести для себя нового Карла Мартелла. Европе необходим молот, который выполнит необходимую работу. Не председательский молоток в парламенте, под аккомпанемент которого будет принят закон, ограничивающий социальные права внуков потенциальных мусульманских террористов. Хорошие новости заключаются в том, что сегодняшняя Европа ведет борьбу против радикального ислама в гораздо лучших условиях, чем те, в которых она находилась во времена Карла Мартелла.

Тогда франкская армия была вдвое меньше, чем мусульманские силы, стремившиеся исламизировать Европу. Военные силы, имеющиеся в распоряжении одной лишь Франции, могут ликвидировать ИГИЛ в течение двух недель. Максимум— трех, если солдаты Франсуа Олланда сделают несколько перерывов на кофе с круассаном. Если же и американцы изволят присоединиться к этой битве, ИГИЛ в течение нескольких дней превратится в странный исторический анекдот, о котором будут изредка вспоминать в последующие годы.

Это были хорошие новости. Теперь— плохие.  В 732 году не было проклятой политической корректности, которая не позволяет атакованной стороне нанести ответный удар со всей мощью. В 2015 году есть слишком много либеральных сил («либеральных» — в собственном понимании). Некоторые из них проявляют наивность и слабость, другие потеряли всякую связь с реальностью. Вот яркий пример. На вполне резонный вопрос американского журналиста: «Почему мы не можем уничтожить этих выродков?» президент Барак Обама ответил: «Чем больше военной силы в твоих руках, тем меньше у тебя возможностей использовать ее, не опасаясь клейма убийцы».

В далеком прошлом Франция сумела остановить распространение ислама и спасла Европу. Разумеется, Европа далеко не всегда была терпимой к другим, просвещенной  и прогрессивной. Кто, как не мы, евреи, знаем об этом. Однако именно Европа (наряду со страданиями и кровопролитием) сформировала новую эпоху гуманизма, культуры и просвещенности, подобной которой не было в человеческой истории. Именно с этим не может смириться ислам.

Ислам не забывает и не прощает, у него хорошая память. Теракты в Париже, убийство карикатуристов «Шарли Эбдо», резня в кошерном гипермаркете— все это отзвуки давней франко-мусульманской битвы. Если Франция хочет, чтобы трехцветный флаг по-прежнему развевался над Эйфелевой башней и Елисейскими полями, ее лидеры должны освободиться от кандалов фальшивой корректности, начать снаряжать армию и вооружиться не только громкими декларациями, но и стальным молотом.