Позавчера я услышал объяснения Сергея Лаврова по поводу российской поддержки смертоносных репрессий Башара аль-Асада в Сирии. Должен признать, российский министр иностранных дел выражался иначе. Лавров в прошлом профессиональный дипломат, и он умный человек. Он использовал весь арсенал казуистики, дабы объяснить, что Россия, вопреки злобной западной пропаганде, действует абсолютно беспристрастно. Это было путешествие в прошлое, во времена холодной войны.
Российское вето в Совете Безопасности ООН, к которому присоединился Китай, имело предсказуемые и предсказанные последствия. Асад усилил военный натиск на противников своего режима, не делая никакой разницы между мирными и вооруженными повстанцами. Количество погибших резко увеличилось. Попытки Лиги арабских государств добиться договоренности о передаче власти сошли на нет, а Сирия еще ближе подошла к пропасти полномасштабной гражданской войны.
Читайте также: Вето Москвы и Пекина
Наложенному вето есть много объяснений. Династия Асадов является стратегическим союзником Москвы с советских времен. Россия (и Китай) полагают, что их обманули, когда они согласились на голосование в ООН, приведшее к свержению ливийского лидера Муаммара Каддафи. Сирийский порт Тартус является для России важной военно-морской базой. На кону стоят крупные контракты на поставку оружия. И ко всему к этому можно добавить знакомую московскую доктрину невмешательства.
Появление Лаврова на Мюнхенской конференции по безопасности показало, однако, нечто совсем другое. Россия ушла в глухую оборону. Мартовские президентские выборы должны были открыть 12-летнюю главу правления Путина. Но сегодня некогда дружелюбная толпа освистывает Путина, а на улицах Москвы проходят массовые протесты.
Стандартная реакция на это – возложить вину на внешнего врага. Все – от проявлений недовольства внутри страны до восстаний в арабском мире - принято рассматривал через призму заговора, инспирируемого Западом. Согласно этим аргументам, к России следует относиться с таким же почтением, какое она вызывала во времена холодной войны. Откровенно говоря, Путин напоминает Леонида Брежнева в последние годы его правления. Напыщенной критикой в адрес заграницы невозможно скрыть внутренние недостатки.
Если послушать Лаврова, может возникнуть впечатление, что тунисский торговец овощами, чей акт самосожжения вызвал арабское восстание, был агентом ЦРУ, а исламисты в Бенгази и молодежь на площади Тахрир находятся на денежном содержании у Запада. А бунт против Асада – это очередная фаза задуманного Вашингтоном заговора.
Еще по теме: Вето Путина ведет к изоляции России
Более прозаичная реальность состоит в том, что внезапное политическое пробуждение в арабском мире всех застало врасплох. Следует отметить, что Запад не всегда чувствует себя комфортно на волне этих потрясений. Первым побуждением Франции было поддержать тунисский режим Зин эль-Абидина Бен Али. Со свержением египетского президента Хосни Мубарака США потеряли важнейшего союзника в арабском мире. Администрация Барака Обамы до сих пор не знает, как относиться к новоизбранным египетским исламистам: как к друзьям или как к врагам.
Двойные стандарты это не только российский удел. Хотя Запад в последнее время активно выступает за арабскую свободу, он по-прежнему опасается, что демократический вирус распространится на нефтяные диктатуры Персидского залива.
Однако неоспоримая правда заключается в том, что геополитический ландшафт этого региона преобразился. Когда-то США и Россия могли проводить аккуратные линии, вычерчивая свои сферы влияния. Сегодня арабы претендуют на Ближний Восток как на свою собственность.
Россия предпочла встать не на ту сторону в этих эпохальных переменах. Российская поддержка Асада сулит в корне изменить региональные представления о двух великих державах. Соединенные Штаты, поддерживающие Израиль и тяготеющих к Западу диктаторов, на протяжении десятилетий были мишенью для нападок арабов. Сейчас, потоптавшись немного на старте, Вашингтон встал на сторону реформаторов. А Россия решила выступить в качестве защитницы авторитарного статус-кво.
На этой неделе арабы наблюдали за тем, как сторонники Асада украшали в Дамаске Лаврова цветочными гирляндами. Но кадры из находящегося в кровавой осаде Хомса напомнили им, что Москва сорвала попытки Лиги арабских государств остановить конфликт. Турецкое правительство оказалось отнюдь не в одиночестве, когда заявило, что вето дало Асаду лицензию на убийство собственного народа.
Еще по теме: Сирийское вето и его геополитические последствия
Возможно, Москва по-прежнему надеется, что сирийский лидер сумеет методами террора удержаться у власти. Путин практически признался на этой неделе, что боится очередного символичного примера с крахом арабского тирана. Но Россия здесь безнадежно запуталась в собственной логике. Как может Москва думать о том, что поддерживая насилие Асада, она сможет успокоить разгневанный российский средний класс, возмущенный кремлевской коррупцией и подтасовками на выборах?
Китай старается быть незаметным, указывая на свое традиционно негативное отношение к вмешательству в суверенные дела других государств. Однако Пекин демонстрирует точно такое же непонимание арабского и мирового общественного мнения. Доктрина невмешательства могла когда-то служить в качестве необходимой защиты от хищнических вторжений западных империалистов. Сегодня она больше походит на оправдание поддержки угнетателей.
А если говорить о Западе, то вопреки всем этим лавровским кошмарам, он проявляет очень мало энтузиазма и готовности к прямой интервенции. В Ливии была маленькая война. Установить бесполетные зоны или безопасные районы дело отнюдь не простое. В случае с Сирией для этого понадобится уничтожить военно-воздушные силы Асада. А Пентагон давно уже утратил аппетит к войнам на Ближнем Востоке.
Читайте также: Шесть причин для российского вето по Сирии
Запад введет санкции, в его адрес начнут раздаваться требования вооружить повстанцев. Но он склоняется к тому, чтобы отдать инициативу в руки Лиги арабских государств и Турции. Чем больше продлится насилие, тем сильнее будет опасность религиозной гражданской войны, а также риск разрастания конфронтации между суннитами и шиитами во всем регионе. Нет, господин Лавров, это не западный замысел. Просто многое сегодня изменилось: в Сирии, на Ближнем Востоке, да и в России тоже. Никому сегодня не интересен язык холодной войны.
