Третий полнометражный фильм Сергея Лозницы «Кроткая» получил в Каннах лишь исключительно лестные отзывы. 52-летний украинский режиссер рисует картину разваливающейся советской системы, а также возвращения всех ее грехов в постсоветской среде.


В «Кроткой» (она, скорее, заставляет вспомнить «Замок» Кафки, чем одноименную новеллу Достоевского) царит откровенно советская атмосфера. Пшеничные поля, популярная лирическая песня на фоне, деревянный барак, старый автобус, выходящая из него усталая героиня.


У нее возникает спор на почте, куда она идет за возвращенной назад без объяснения причин посылкой, которую она отправляла мужу в тюрьму. Зритель еще этого не знает, но именно с этого момента ее жизнь превращается в ад. Он проявляется в этом непонятном возврате, в необходимости оплатить его, в грубости толстой размалеванной блондинки, которая, по другую сторону окошка, окидывает ее презрительным взглядом. На ее пути будет множество новых окошек и новых мерзавцев после того, как она решит сама отвезти посылку мужу.


В этой инфернальной поездке охваченная непониманием и глухой болью женщина пытается добиться встречи с узником, но раз за разом, от сцены к сцене, наталкивается на отпор репрессивной системы, которая превращает общество в каторгу. Автобус со злобными мегерами. Поезд с отбитыми патриотами. Садисты-надзиратели. Взяточники-милиционеры. Матроны-извращенки. Сумасшедшие алкоголики. Воры и сброд. Все это в мрачной обстановке, в которой делегация из двух трясущихся правозащитников оказывается чистой воды профанацией.


Фарс и трагедия


Героиня, заложница глупости сильных и злобной алчности посредственностей, испытывает на себе то, что превращает ее в извечный символ унижения русского народа, жертв, которые некая темная сила заставляет его приносить с зари времен. И так до самой концовки, в которой переплетаются фарс и трагедия: все персонажи фильма собираются за одним столом и произносят хвалебные оды системе.


После этой сцены, которая пытается унести фильм на крыльях фантасмагории, сразу же возникает мысль о том, что Лозница пытался добиться того, к чему в свое время стремился Алексей Герман с фильмом «Хрусталев, машину!» (1998). Он пропитан точно такими же гневом сарказмом и критикой, но несет в себе куда больше человечности. Как бы то ни было, все это ни в коей мере не умаляет таланта автора страшного путешествия «Счастье мое» (2010) и меланхолической военной истории «В тумане» (2012).


Кроме того, стоит познакомиться с его малоизвестными, но наполненными абсурдным юмором документальными работами (выпущены Editions Potemkine), а также анализом его творчества в журнале Images documentaires (n° 88/89, июль 2017). Вам будет, чем занять себя, в ожидании следующей картины.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.