У БРИКС загадочная история. Все началось со статьи Джима О’Нила (Jim O’Neill), который в то время координировал управление активами инвестиционного гиганта Goldman Sachs, посвященной экономикам с так называемым опережающим развитием. Статья вызвала огромный резонанс в мире. О’Нил выделил четыре страны (Бразилию, Россию, Индию и Китай), достаточно крупных по площади и обладающих значительным весом на мировом рынке, и назвал их акронимом БРИК. О’Нил заявлял, что экономика этих стран растет с такой скоростью, что через некоторое время она в совокупности может обогнать экономику стран G7, которые в течение долгого времени считались самими богатыми в мире. Главный экономист Goldman Sachs точно не сказал, когда это произойдет, указав лишь, что не позднее 2050 года. Но, по сути, рост БРИК был представлен как неизбежность. С учетом репутации Goldman Sachs, клиентам данного банка фактически было рекомендовано разместить значительную часть инвестиций в этих четырех странах, чтобы их активы не падали в цене.

Эти аргументы не остались без внимания и в вышеупомянутых четырех странах, которые решили объединиться под именем БРИК, создали совместные структуры и стали проводить ежегодные встречи с 2009 года с целью трансформировать свой потенциал опережающего экономического роста в геополитический вес. В своих последовательных коллективных заявлениях они пытались противопоставить в мировой системе Юг Северу, прежде всего, США. Они обсуждали возможность появления новой глобальной резервной валюты на Юге, которая сможет заменить доллар США. Они хотели создать банк развития со штаб-квартирой на Юге, который мог бы конкурировать с Международным валютным фондом и Всемирным банком. Они говорили о необходимости изменить направления международной торговли, увеличив товарооборот Юга с Югом.

Все это обсуждалось, но ни один из вышеупомянутых проектов не был реализован на практике. Напротив, начиная с 2010 года все внимание было сконцентрировано на получении прибыли от высоких цен на экспорт, что позволило странам БРИК значительно увеличить уровень доходов средних и богатых слоев населения, а также несколько улучшить уровень жизни бедных.

Этот период был благоприятным не только для БРИК. В 2009 года ЮАР добилась успехов и вскоре была принята в качестве пятого члена в группу, которая с этих пор стала называться БРИКС (буква «С» в этой аббревиатуре взята из английского написания ЮАР: South Africa). На самом деле, ЮАР не соответствовала экономическим критериям, определенным О’Нилом, но в геополитическом отношении позволила группе заявить, что в нее входит и государство Африки.

Между тем другие страны стали демонстрировать экономические показатели, сравнимые с БРИКС. Журналисты начали говорить об образовании таких групп, как МИНТ (Мексика, Индонезия, Нигерия и Турция). Но это объединение быстро развивающихся экономик так и не приобрело официального статуса. Был еще один очевидный член БРИКС — Южная Корея. Но эта страна уже вступила в клуб развитых стран — Организацию Экономического Сотрудничества и Развития (ОЭСР), поэтому не видела необходимости улучшать свой геополитический статус.

После 2010 года экономический потенциал БРИКС начал неожиданно ухудшаться. Это произошло не из-за того, что рост G7 вновь ускорился, просто экономические показатели стран БРИКС стали снижаться.

Что же произошло? Если мы проанализируем процессы, имеющие место в мировой экономике в первой декаде XXI века, мы поймем, что экономический подъем был вызван в значительной степени индустриализаций и строительным бумом. Это создало большой спрос на любой капитал, который Китай получал от БРИКС и из других стран. Экономический взлет Китая объясняется безответственной и слабой политикой кредитования, практикуемой многими региональными банками, которые стали расти как грибы, благодаря значительному уровню коррупции. Когда правительства Китая попыталось возместить ущерб, экономический рост этой страны резко замедлился, хотя и оставался относительно высоким.

Кроме того, попытки Китая утвердить свое геополитическое превосходство над своими соседями в восточной и юго-восточной Азии привели к нагнетанию напряженности в этом регионе. Хотя говорят, что это является одним из проявлений соперничества между Китаем и США, как Китай, так и США были достаточно осторожны, чтобы не дать этому соперничеству зайти так далеко, чтобы поставить под угрозу благополучие своих граждан в долгосрочной перспективе.

Изменение ситуации в Китае сразу же отразилось и на других странах, особенно из группы БРИКС. Это привело к их экономическому ослаблению и политической уязвимости. Свою роль сыграло резкое падение мировых цен на нефть. Одна за другой страны БРИКС столкнулись с чередой проблем.
Экономическая политика Бразилии, которая сочетала в себя неолиберальную макроэкономическую политику с оказанием материальной помощи трети населения, проживающей за чертой бедности, — знаменитая программа под названием «Нет — голоду» («Fome Zero»), больше не работала. Постоянная смена альянсов в бразильском парламенте привела к политической турбулентности, что поставило под угрозу стабильность в стране. В настоящий момент представители двух главных политических сил Бразилии пытаются отдать под суд лидера другой партии. Оказалась запятнана репутация экс-президента страны Луиса Инасиу Лулы да Силвы, который проводил политику, пользующуюся успехом.

Российская политика инвестиций в оборонно-промышленный комплекс в сочетании с перераспределением в экономике оказалась под угрозой в результате падения цен на нефть и газ. Кроме того, защита российских геополитических интересов на Украине и Ближнем Востоке привела к вводу ряда экономических санкций, которые значительно ухудшили экономическое положение страны.

Попытки Индии сотрудничать не только с Западом, но и с Китаем, привело к экологическому ущербу и к сокращению объема инвестиций, идущих от представителей индийской диаспоры, проживающих в США и Западной Европе. Действующее правительство Индии, возглавляемое премьер-министром Нарендрой Моди, сталкивается с трудностями при выполнении обещаний, благодаря которым он недавно одержал победу.

Африканский национальный конгресс (АНК), составляющий абсолютное большинство в южноафриканском правительстве, начинает терять позиции, так как электорат молодеет, и все меньшая его часть помнит, что представляла собой борьба с апартеидом. Политика ЮАР становится все более националистической. И АНК ощущает угрозу со стороны растущего числа противников белых среди более молодых избирателей, которым чужд принцип «нерасовости» АНК. Кроме того, соседние страны проявляют все больше недовольства в отношении вмешательства ЮАР в их внутреннюю политику.
Ах, до чего докатились сильные мира сего! Что же осталось от геополитических чаяний БРИКС?