Ушли в далекое прошлое те ужины при свечах, когда Ангела Меркель совершала блиц-визиты во Францию, чтобы одним росчерком пера решить главные вопросы повестки дня и провести приятный вечер.

В далеком прошлом остались темпераментные приветствия французского президента Николя Саркози, которые даже вынудили канцлера ФРГ просить о сдержанности по дипломатическим каналам, поскольку показная любезность Саркози приводила в замешательство «девушку» из прекратившей свое существование ГДР, которая была гораздо более сдержанна в выражении своих симпатий.

В пятницу 17 июня состоится первая за последние семь месяцев встреча с глазу на глаз между главами двух государств, которые раньше еженедельно перезванивались по телефону и проводят в год два совместных заседания советов министров своих стран.

«Некоторая напряженность»

Отношения между ними охладились до такой степени, что источники в Министерстве иностранных дел [Германии] признают: в ходе пятничной встречи предстоит преодолеть «некоторую напряженность». «Утеряно взаимное доверие, и Франция чувствует, что больше нуждается в Германии», утверждает обозреватель Гюнтер Баннас (Günter Bannas). «Складывается впечатление, что мы не можем рассчитывать на Саркози», признается сотрудник Министерства иностранных дел в Берлине, и это взаимное отчуждение уже сильно сказывается на лидерстве в Евросоюзе, которое как бы уходит куда-то в сторону.

Вопрос о том, что же делать с греческим долгом, привел к последнему обострению отношений между Францией и Германией. Париж считает необходимым решить вопрос как можно быстрее, причем традиционным способом, то есть, выделением очередной порции денег из государственной казны, в то время как Меркель намерена положить этому конец и заставить банки-кредиторы, включая Европейский центральный банк, взять на себя долю ответственности и выплатить часть долга.

Проблема упирается в принципиальный вопрос: Саркози считает безответственным для Европы выражать сомнения в целесообразности принятия мер по спасению стран, оказавшихся на грани банкротства, в то время как Меркель считает безответственным и непростительным продолжать выделение миллионных сумм на закрытие долговой дыры, которая от этого еще больше увеличивается.

Непростой вопрос ядерной энергетики

Кроме того, Саркози привез с собой крайне неудобный вопрос. Он обратится к Меркель с просьбой предоставить информацию о рисках и тенденциях развития цен на энергоносители в связи с решением Берлина о скорейшем отказе от использования атомных электростанций.

Во Франции, которая является европейской ядерной державой, резкая смена аргументов канцлера Германии, заговорившей вдруг об опасностях и неясных перспективах атомной энергетики, являющейся геостратегической опорой соседней страны, вызвала раздражение.

Президент Франции также запросит данные о последствиях новой энергетической политики для борьбы с изменением климата и выполнением задач Европы в вопросе выброса парниковых газов, причем Саркози заранее знает, что у Меркель нет в портфеле ответа, который бы его удовлетворил.

Позицию Германии поддерживают Италия и Австрия. Великобритания, Польша и Чехия стоят на стороне Франции.

То, что было осью европейского лидерства, превращается таким образом в пограничную линию, разделяющую два европейских подхода.

Ливийский вопрос

И, ко всему прочему, обстановка в Ливии. Французы никак не могут понять, почему в тот момент, когда Евросоюз пытался явить миру образец единства и международного влияния, Германия пожала плечами и приняла решение не участвовать в акции, от которой, как казалось, зависела роль мирового лидерства Старого Света.

Чтобы избежать дальнейших трений, вопрос вообще убрали из повестки дня, хотя французское правительство и чувствует, что его предали в этом деле. Проблема неучастия Германии в военной акции в Ливии все равно будет незримо витать в воздухе во время совещания, даже если о ней не скажут открыто.

Шенгенская зона и свобода передвижения

Не будут упоминать и Шенгенскую зону. В этом вопросе Берлин испытал страшное разочарование в связи с позицией Франции и Италии. И, зная о том, какой непростой период переживают франко-германские отношения, принял решение помочь Саркози сохранить лицо, хотя продолжает исходить из незыблемости принципа свободного перемещения через европейские границы.

За этими разногласиями скрывается принципиально иное восприятие Европы, а именно, совершенно иное понимание европейской экономики. Конституционные реформы 2003-2006 годов и 2007-2009 годов, которые подвели юридическую базу под объединенную Германию, повлекли за собой континентальные последствия, нежелательные как для Франции, так и для остальных южноевропейских партнеров.

Осуществив эти реформы и полагая, что остальные европейские страны последуют ее примеру, Германия ввела в свою Конституцию Пакт о Стабильности и посредством Основного Закона сама себе навязала контроль за расходованием государственных средств и федеральным долгом в каждой из земель, а также контроль за переводом денежных средств в эти земли. В конечном счете, она ввела Пакт о Стабильности в свое внутреннее законодательство, подтвердив тем самым свою приверженность идее общеевропейской ответственности.

Франция, тем не менее, продолжает выступать в защиту своей исторически сложившейся модели государственных расходов как двигателя экономики на основе задолженности, что Германия воспринимает как измену. Многие считают, что они обречены на взаимопонимание, даже если рассматривать это исключительно как брак по расчету, поскольку торговый оборот между обеими государствами превосходит объем торговли, который Германия осуществляет с Бразилией, Индией, Китаем и Россией вместе взятыми, а также потому, что геополитической альтернативы Евросоюзу нет. Но Евросоюзу все равно быть, на французский лад или на немецкий. Этот кризис вряд ли удастся преодолеть, не преодолев данное противоречие.