Google принял правильное решение. Приверженная принципам свободы компания не сможет нормально работать в авторитарном государстве
Защитники авторитарного капитализма часто ссылаются в своих рассуждениях на Конфуция, но если вспомнить, что он сказал, когда Цзылу спросил его, как надо служить князю, то окажется, что он придерживался ровно противоположных взглядов. Конфуций прорёк:
«Говори правду, даже если это обижает правителя».
А правда состоит в том, что модель авторитарного капитализма, при которой рынки свободны, а люди — нет, вызывает у западных компаний серьёзные вопросы.
Google довольно долго колебался, но наконец решился сказать китайцам правду невзирая на риск обидеть их. Когда выяснилось, что имели место попытки получить доступ к ящикам электронной почты GMail, зарегистрированным на имена китайских правозащитников, Google решил уйти из Китая. До последнего времени Google был готов идти на компромисс и поступаться собственной приверженностью принципам свободы слова, позволяя китайскому государству навязывать фильтры результатов поиска. О какой свободе может идти речь, если отфильтровыванию подвергаются следующие неприличные слова: «независимость Тибета», «далай-лама», «репрессии на площади Тяньаньмэнь».
Конечно, сколько-то упоминаний сквозь фильтры Google’а просочилось, а вот сквозь фильтры Baidu — значительно превосходящего размерами конкурента — ни одного. В марте принадлежащий Google'у YouTube был заблокирован из-за публикации на нём видеозаписи избиений тибетских монахов китайскими солдатами. Но Google пошёл тогда на не совсем уместную сделку с властями, продав свободу невозбранного самовыражения за коммерческую выгоду. Работая в Китае, Google рисковал своей репутацией, ведь не работая в Китае, очевидным образом рискуешь потерять прибыль.
Впрочем, не стоит думать, что Google отказался от золотых гор. Ни одна иностранная компания не может похвастаться тем, что «вскрыла» китайский рынок. Microsoft держится там с трудом, Yahoo! — вообще фактически отказались от попыток закрепиться. Google пытался запустить в Китае службу прослушивания музыки, но превосходство Baidu и непререкаемый авторитет политиков сводит на нет гарантию коммерческого успеха. В то же время нельзя не признать, что отказ от трёхсот пятидесяти миллионов долларов дохода и трёхсот миллионов потенциальных пользователей (величайший рынок в мире) не мог не быть мучительно трудным решением.
Принято оно было после того, как Сергей Брин (Sergey Brin), один из двух основателей компании и активнейший сторонник свободы слова, переспорил генерального директора Эрика Шмидта (Eric Schmidt), отличающегося несколько большей осторожностью. Некоторое представление о серьёзности принимавшегося решения можно получить, узнав, что о нём немедленно было сообщено государственному секретарю США Хилари Клинтон (Hillary Clinton), а она ещё больше повысила ставки, сказав, что президент Обама, возможно, займёт более жёсткую позицию в отношении Пекина.
Конечно, укрепление позиции по вопросу свободы можно только приветствовать. Но это не мелочь. Когда речь идёт о такой крупной компании, как Google, настоящем символе, то дело отнюдь не только в том, кто будет помогать китайцам структурировать их Интернет. Мало того, что правительство Китая не поддаётся давлению, оказываемому на дипломатическом или коммерческом фронте, оно ещё и верит, что стоит на страже модели капитализма, способной конкурировать с либерально-демократической системой Запада. Первым теорию о том, что права и свободы — не более чем роскошь, мешающая к тому же экономическому росту, выдвинул бывший премьер-министр Сингапура Ли Куан Ю (Lee Kuan Yew); с тех пор модель авторитарного капитализма окончательно оформилась в качестве альтернативного пути к процветанию. В России сейчас происходит сдвиг от западной модели к восточной.
Пока нельзя однозначно сказать, что та или иная из этих двух моделей более эффективна, чем другая, но в конечном итоге, конечно, победит творческий подход, допустимый в условиях открытого общества. Кроме того, свобода является ценностью сама по себе, и китайцы, как мы уже видели, тоже об этом знают. Идёт соперничество двух несовместимых представлений о будущем, и «не встретиться им никогда»; уход же Google'а из Китая — это акт отказа свободы от примата власти. Возможно, с коммерческой точки зрения решение было болезненным, зато оно было правильным.
