Не то чтобы кто-то за этим пристально наблюдал, но в Афганистане лучше не становится. Хотя если послушать, что говорят Обама и Петреус, простительно было бы подумать ровно противоположное.

За прошедшие две недели, когда внимание всего мира было приковано к продемократическим демонстрациям в Египте, печальные вести из Афганистана становятся все хуже. Как будто по заказу президент Хамид Карзай объявил на последней конференции по безопасности в Мюнхене, что работающие в провинциях команды по восстановлению – ключевой элемент стратегии американских военных по борьбе с боевиками – подрывают его правящий авторитет и должны быть свернуты к 2014 году.

Но это последнее высказывание Карзая – лишь вершина айсберга. Хотя генерал Дэвид Петреус и другие представители американской администрации и пытались представить последние военные успехи как причину для оптимизма, собственные критерии успеха Барака Обамы говорят о полном неуспехе Соединенных Штатов в Афганистане.

Возвращаясь к декабрю 2009 года, когда Обама объявил о своих планах расширения работы в Афганистане, он назвал три ключевых элемента миссии: военное подавление движущей силы Талибана и увеличение возможностей Афганистана в деле самостоятельного обеспечения безопасности; помощь афганским властям в деле укрепления безопасности в целях улучшения структуры управления; и наконец, создание сильного партнерства между Соединенными Штатами и Пакистаном.

Практически по всем этим фронтам работ миссия США демонстрирует крайне незначительный прогресс. Военные постоянно твердят о придании нового импульса борьбе с боевиками талибов. И хотя кажется, что Талибан был ослаблен всплеском американской боевой активности, факты заставляют полагать, что реальность более сложна чем видится. По данным очень уважаемой неправительственной Службы безопасности Афганистана (Afghanistan NGO Safety Office – ANSO), 2010 год был годом наибольшего насилия в войне. Организация утверждает, что свидетельства того, что обстановка в плане безопасности в стране ухудшается, - «бесспорны». Только четыре провинции, по данным ANSO, имеют «высокий уровень безопасности», и жертвы среди мирного населения Афганистана растут – как и потери среди сил США и НАТО. Действительно, только в январе 2011 было 1 430 инцидентов с участием боевиков – на 80% больше, чем в том же месяце прошлого года.
   
Но даже если принять заявления Петреуса, что Америка «вонзает зубы в вены врага сейчас», в остальном история более равномерно негативна. Улучшения в работе собственно афганских сил безопасности в лучшем случае лишь поверхностны. Новый доклад специального генерального инспектора по восстановлению Афганистана рассказывает разрушительную историю о «плохом планировании» и слабом руководстве, которые подрывают выполнение американских задач для афганских сил безопасности. Ситуация с обучением афганской полиции не лучше. Последний отчет по этому вопросу утверждает, что «коррупция среди афганских полицейских распространена практически повсеместно», и даже по собственным данным НАТО, степень боевых потерь в афганской полиции, хотя и уменьшилась, но по-прежнему превышает 50%.

А что же насчет вышеупомянутого Хамида Карзая? Тут тоже ничего хорошего. Карзай наконец завистливо согласился дать старт работе новоизбранного парламента Афганистана в январе, через четыре месяца после омраченных нарушениями и подтасовками выборов. Но он пошел на это только под «серьезным давлением» международного сообщества. Надежды на то, что Карзай будет двигаться «в новом направлении», как говорил Обама в Уэст-Пойнте, не оправдались – а коррупция в экономике и политике, как и плохое управление, остаются фундаментальной частью жизни в Афганистане. В то время как правительство Карзая не демонстрирует практически никакого улучшения, отношения между Кабулом и американскими властями становятся все более напряженными.

Через границу в Пакистане дела обстоят не лучше. Соединенные Штаты только на прошлой неделе приостановили все контакты на высоком уровне с Пакистаном в связи с вопросом о задержании американского дипломата Рэймонда Дэвиса, которого пакистанские власти удерживают в нарушение его дипломатического иммунитета. Атмосфера подозрительности продолжает омрачать американо-пакистанские отношения.

Действительно, в январе были сообщения о том, что Вашингтон планирует предложить Исламабаду новый набор стимулов для уничтожения убежищ для афганских талибов в Пакистане. Но девять лет подобных стимулов со стороны администраций Обамы и Буша так и не смогли убедить Исламабад в необходимости отказаться от Талибана как стратегического союзника – и нет практически никаких причин полагать, что новые предложения американских безделушек и заверений смягчат непримиримость позиции Пакистана.

Эти истории о недостижении стратегических целей демонстрируют фундаментальный провал американской миссии в Афганистане. При этом это не останавливает американцев, принимающих решения в политике, от выступлений с грандиозными заявлениями о прогрессе миссии.

В последнем обращении Обамы к конгрессу в его речи о положении дел в стране (State of the Union Address) он заявил, что битва ослабляет врага, и эти слова перекликаются со словами его генерала, командующего войсками в Афганистане, который в последнем обращении к войскам заявил о том, что миссия в Афганистане демонстрирует «впечатляющий прогресс» и привела к «огромным потерям» среди бойцов Талибана.

Заявления Обамы и Петреуса и подобные им теперь представляют собой типичное поведение американских властей: они предлагают оптимистичный взгляд на заслуги в военной области, но не упоминают о более крупных целях стратегического характера, которые перечеркивают успехи в Афганистане.

Однако без ощутимого улучшения в деле создания действующих и эффективных афганских сил безопасности, без компетентного и легитимного центрального правительства, которое могло бы обеспечить хорошую систему управления для своего народа, не положив конец поставкам вооружений и подкреплений в живой силе для боевиков, которые идут из соседнего Пакистана, тактические успехи американских военных мало что значат, и получается, и этот вывод весьма прост, что войну в Афганистане нельзя выиграть.

Все элементы стратегии США в Афганистане – политические, дипломатические и военные – должны работать, чтобы усилия увенчались успехом. Все, а не отнюдь только одни военные. Но вместо того, чтобы признать эти неудачи и сменить курс, среди людей, определяющих политику, наблюдается стойкое сопротивление любым переменам. Предложения о начале политического урегулирования с Талибаном отвергаются, потому что на месте событий боевики бегут со всех ног. Так зачем же переговоры?

Но такое умонастроение создает ложное ощущение оптимизма, препятствующее любой серьезной проверке нынешней стратегии. Подобная слепота очевидно проявилась в стратегическом обзоре, выпущенном в декабре прошлого года Белым домом – документе, который в лучшем случае заслуживает того, чтобы быть названным «попыткой скрыть недостатки».

Затянувшаяся война в Афганистане является отрезвляющим признанием политическими и военными руководителями того, что нынешняя стратегия США и НАТО в Афганистане проваливается, имеет мало шансов на успех, и ее цели должны быть переформулированы немедленно. Должна иметь место публичная дискуссия. Но ничего этого не произойдет до тех пор, пока президент США и его военные командующие будут игнорировать многочисленные признаки того, что Америка проигрывает войну в Афганистане – вместо этого выбирая вариант сконцентрироваться на публичной риторике, подразумевающей упоминания только приятных достижений в области военного прогресса.