Спустя неделю после убийства предводителя чеченских мятежников Аслана Масхадова становятся известными все больше деталей того, как это произошло. Так, российская спецслужба ФСБ, по ее собственной информации, выплатила десять миллионов долларов США информаторам, выдавшим в Толстой-Юрте место, где прятался бывший президент. Помимо этого убийство, согласно сообщениям российских средств массовой информации, было инсценировано ФСБ: Масхадов якобы был пленен еще за несколько дней до его мнимой смерти. Труп, дескать, доставили затем в Толстой-Юрт. Уполномоченный Масхадова в Лондоне Ахмед Закаев обещает Москве ужесточение сопротивления в кавказской республике. Закаев объявлен российским руководством в розыск. С 2002 года он проживает в британской эмиграции, официальные органы отказали Москве, ходатайствовавшей о его экстрадиции.
Die WELT: Что означает смерть Масхадова для российской политики в Чечне?
Закаев: Полное поражение. Заставив уничтожить Масхадова, Кремль подтвердил, что у него нет варианта политического урегулирования проблемы. Разумеется, в нашем конфликте существует только политическое решение. Однако после того, что случилось, это политическое решение будет найдено без Кремля. Москве остается лишь как можно скорее вывести свои войска, на которые она делает напрасную ставку уже шестой год.
Die WELT: Вы ожидаете со стороны преемника Масхадова Абдул-Халима Сайдуллаева радикализации действий мятежников?
Закаев: Заставить чеченское сопротивление стать более радикальным может только российская военщина, совершающая каждый день бесчеловечные преступления.
Die WELT: Каким будет в дальнейшем чеченское сопротивление? Следует ли гражданам России ждать нового Беслана?
Закаев: Сопротивление становилось все более активным по ходу всей войны. Что касается совершенных и будущих террористических актов против российских граждан, то я разделяю точку зрения, что их следует рассматривать как реакцию на государственный террор, практикуемый Кремлем в Чечне.
Die WELT: Недавно у Вас была встреча с Валентиной Мельниковой, руководителем Комитета российских солдатских матерей. Есть ли шанс, что политика Москвы изменится под давлением гражданского общества?
Закаев: Я с радостью вижу, что именно в России с каждым днем становится все больше людей, которые понимают, что кремлевский режим является проблемой не только для Чечни. Мы хотим активно сотрудничать со сторонниками мира среди россиян.
Die WELT: Что может изменить критика со стороны Запада в адрес политики Путина?
Закаев: Если критика со стороны Запада политики Путина в Чечне останется на прежнем уровне, то у Путина оснований для беспокойства нет.
Die WELT: Вы находитесь в Лондоне в качестве уполномоченного Масхадова с 2002 года. У Вас сохраняются прежние полномочия?
Закаев: Я продолжаю представлять в Лондоне людей Чечни, имеющих решающее влияние как там, так и в прилегающих районах.
Die WELT: Москва долгое время не воспринимала Масхадова как угрозу и как партнера для переговоров. Почему он был все же убит?
Закаев: Это было политическое убийство и, не в последнюю очередь, запоздалая месть оскорбленной российской военщины чеченскому генералу, от которого они потерпели в первой чеченской войне позорное поражение. Низкая месть, - которая не может ничего изменить в истории. Избранный народом президент Аслан Масхадов хотел во второй чеченской войне для своего многострадального народа только мира, что в глазах Путина превращало его в неприятную противоположность.
___________________________________________________________
Спецархив ИноСМИ.Ru
Ахмед Закаев: Путин стремится лишь к войне в Чечне ("Le Temps", Швейцария)
Ахмед Закаев: Путинские Судеты ("The Wall Street Journal", США)
Ахмед Закаев: Нет ситуаций, которые могли бы оправдать терроризм ("CNN", США)
Ахмед Закаев: Кто вспомнит о погибших детях Чечни? ("The Guardian", Великобритания)
Ахмед Закаев: По поводу Чечни Запад молчит и поощряет террор ("Die Tageszeitung", Германия)
Ахмед Закаев: Европа должна вмешаться. ("L'Humanite", Франция)
