Автор провел в тюрьме 9 лет как советский диссидент. Он был членом израильского кабинета министров. Он - соавтор книги "The Case for Democracy: The Power of Freedom to Overcome Tyranny and Terror." (В защиту демократии: сила свободы в победе над тиранией и террором).
На этой неделе исполнилось 2 года с того дня, когда сотрудники правоохранительных органов с оружием наизготовку штурмовали самолет Михаила Ходорковского. Его арест и заключение в тюрьму, а также недостаточно сильная реакция демократического мира на его дело представляют собой большой регресс для марша демократии в России.
Выдвинутые против Ходорковского обвинения как будто бы фокусируются на финансовых нарушениях, связанных с управлением им российским нефтяным гигантом "ЮКОС". Но не нужно быть специалистом по финансам этой компании, чтобы понять, что закон был избирательно использован против Ходорковского, чтобы пресечь политические амбиции возможного в будущем оппонента президента Владимира Путина.
В глазах тех, кто правит в Кремле, Ходорковский нарушил неписаные правила, согласно которым успешным бизнесменам дозволяется процветать, пока они не бросают вызов правительству в целом и Путину, в частности. Когда Ходорковский, которого многие прочили в президенты страны, отказался исключить потенциальную возможность выдвижения своей кандидатуры на пост президента, он нарушил эти самые правила. Один из богатейших людей России, он был первоначально приговорен к 9 годам тюрьмы и на этой неделе отправлен в исправительно-трудовую колонию.
Многие воспринимают арест Ходорковского как предвестник возврата к советскому прошлому. Но важно видеть все в перспективе. Советский Союз был местом, где миллионы людей работали на Комитет государственной безопасности (КГБ), десятки миллионов были уничтожены, а сотни миллионов жили в постоянном страхе. Сегодняшняя ситуация очень далека от той не только потому, что Путин - не Леонид Брежнев и, безусловно, не Сталин, но, что более важно, потому, что вот уже более десятилетия среди россиян распространяется вирус свободы. Было бы практически невозможным вновь навязать России тиранию в советском стиле.
Тем не менее, всем тем, кто понимает, что право на несогласие является краеугольным камнем свободного общества, следует озаботиться недавними событиями в этой стране. Последние несколько лет, вместо того чтобы быть отмеченными продолжением развития российской демократии, принесли регресс. Это плохо не только для российского народа, но также и для соседей России и для всего свободного мира. Ибо, если демократическая Россия стала бы могущественным союзником в деле продвижения свободы и стабильности во всем мире, то авторитарная Россия подорвала бы эти усилия и тем самым ослабила безопасность свободных наций повсюду.
Многие демократические лидеры выражают свои симпатии к Ходорковскому, но не желают оказывать на россиян давление в пользу его освобождения из тюрьмы, опасаясь, что этот вопрос помешает решению других геополитических проблем. Но мне не хуже любого другого известно, что предполагаемый компромисс между демократическим идеализмом и геополитическим реализмом является ложным, в основе своей, выбором. В начале 1980-х годов одно высокопоставленное лицо в администрации Белого дома, проявлявшей исключительные симпатии к моей несчастной судьбе, объяснило моей жене, Авиталь, которая в то время вела глобальную кампанию за мое освобождение из тюрьмы в Советском Союзе, голые факты реалполитик (realpolitik). Указывая на карту мира, это официальное лицо коротко перечислило многие геополитические вопросы, которые нужно было решать в диалоге между Соединенными Штатами и Россией. "Действительно ли Вы считаете, - спросил он мою жену, - что мы можем себе позволить поставить все эти вопросы в зависимость от вопроса освобождения Вашего мужа?"
"Чего Вы не понимаете, - ответила ему моя жена, - так это, что только после того, как будет выпущен на свободу мой муж, Вы получите возможность решить все эти вопросы".
То, что этот дипломат наверняка счел исходящими от сердца, но наивными словами пылкой жены, в действительности содержало в себе фундаментальную истину. Я оказался за решеткой в силу природы советского режима, который стремился подавить всякие проявления несогласия. Именно природа этого режима лежала в основе геополитического конфликта между двумя сверхдержавами. Когда давление со стороны Соединенных Штатов привело к моему освобождению из тюрьмы - я был первым политзаключенным, которого освободил Михаил Горбачев - это стало признаком, что геополитическому вызову со стороны Советского Союза вскоре придет конец.
Сегодня Советский Союз больше не является противником. У России есть лидер, Путин, который видит в сотрудничестве со свободным миром путь к восстановлению былого величия своей страны. Однако слабые протесты свободного мира против ареста Ходорковского и отказ заставить Москву платить хоть какую-то цену за свертывание демократических свобод заставили тех, кто сидит в Кремле, поверить, что они могут консолидировать власть в России недемократическими способами и при этом продолжать сотрудничать с Западом, к чему они так стремятся.
Высказывавшиеся 2 года назад озабоченности в связи с потенциальными последствиями ареста известной всему миру личности оказались напрасными. Резкое сокращение иностранных инвестиций, о котором предупреждали некоторые, так никогда и не материализовалось. И в то время как после ареста Ходорковского некоторые доказывали, что Россию не следует приглашать на проходивший в том году саммит Большой Восьмерки, Москва сегодня выбрана местом проведения следующего саммита промышленно развитых стран. В самом деле, с точки зрения Кремля, действия против Ходорковского, которые заставили замолкнуть и оппозицию, и средства массовой информации, являются явным успехом.
Это печально. Точно так же, как неудача в организации давления на Кремль в пользу освобождения из тюрьмы Ходорковского облегчила Кремлю консолидацию своей власти и ограничение свобод, успех такого давления помог бы восстановить эти свободы и вернуть Россию на путь демократической реформы.
Дело Ходорковского предоставляет тем, кого волнует состояние демократии в России, реальную возможность для того, чтобы определиться со своей позицией. Оказывая на российские власти давление в пользу прекращения этой пародии на правосудие, свободный мир укрепил бы демократию внутри России и тем самым упрочил союз между Россией и демократическим миром, который критически важен для нашего общего будущего.
