Истинная природа и источники разгоревшегося на прошлой неделе в отдаленной среднеазиатской республике Киргизия восстания пока не известны. Впрочем, всем ясно, что Россия одобрила свержение президента Курманбека Бакиева, а появление нового правительства в Бишкеке ей будет выгодно. Россия быстро признала новое правительство страны и даже отправила небольшое количество десантников на свою военную базу в Киргизии.
Возглавляющая временное правительство Роза Отунбаева ранее была секретарем Коммунистической партии (хотя маловероятно, чтобы она являлась apparatchik, верной хозяевам Кремля, кем бы они в данный момент ни были). Россия почти точно обратит произошедшее к своей выгоде — от Прибалтики до китайской границы.
Среднеазиатские республики: прежде и теперь
Народы громадного региона, простирающегося от Каспийского моря до Монголии, никогда не жили в условиях национального государства: все, что они собой когда-либо представляли, — это аморфные ханства, недолговечные империи и безвестные окраины царской и Советской России. В эпоху правления Леонида Брежнева (1964—1982 гг.) среднеазиатские республики управлялись местными царьками, которые были связаны обязательствами перед Москвой, зато контролировали крайне прибыльные схемы взаимодействия правительства с различными местными кланами и племенами.
Затем Михаил Горбачев (1990—1991 гг.) попытался реформировать систему управления в Средней Азии, но царьки отреагировали на это разжиганием этноцентрических и националистических настроений. Произошел путч, в результате которого Горбачев был отстранен от власти, и, эксплуатируя те же самые настроения, они легитимизировали свою независимость. Автократия и коррупционные схемы сохранились, хотя изредка происходили вспышки насилия и попытки установления демократии.
Отношение к России и США со временем менялось. В Восточной Европе большая часть бывших советских республик и стран-сателлитов опасалась, что когда-нибудь Россия снова поднимет голову, срочно устанавливали союзнические отношения с Организацией Североатлантического альянса (НАТО) и интегрировались в структуры Европейского союза, что, по их расчетам, могло дать им гарантии независимости.
В Средней Азии же отношение к Москве и Вашингтону очень разнится. Некоторые из новообразованных государств считают Россию важным торговым партнером, так как экономические системы их были интегрированы друг с другом еще в XIX столетии. Другие имеют дружеские отношения с обоими центрами силы, тогда как Туркмения, например, придерживается строгого нейтралитета.
Киргизия опирается на Россию, так как значительная часть ее внешней торговли приходится на нее, но в последние годы стала склоняться в сторону США, в частности, позволив этой стране пользоваться военно-воздушной базой «Манас» для поддержки боевых операций в Афганистане. Порядка 20 процентов всего снабжения западных войск в Афганистане идет через Киргизию. Россия в последние годы требовала ограничить доступ к «Манасу», но это приводило только к тому, что США раздавали все более и более щедрые подарки, и база оставалась открытой. За право пользования ей США выплачивают Киргизии порядка 60 миллионов долларов ежегодно.
Война в Афганистане
США и НАТО, естественно, боятя, что события в Киргизии скажутся на ходе их войны против талибов. Институты национальной безопасности зачастую переоценивают риски. Последствия смены режима в Бишкеке, однако, едва ли будут сколь-нибудь значительными.
Каналы снабжения, ведущие в Афганистан из Пакистана, регулярно подвергаются нападениям со стороны племен, населяющих окрестности Хайберского прохода, а конвои, прибывающие с севера, все чаще подвергаются нападениям на подходе к провинции Кундуз, населенной пуштунами и отличающейся в последний год все большей активностью повстанцев. В южном портовом городе Карачи проживает большое количество беженцев-пуштунов, и они тоже могут создать большие проблемы с точки зрения снабжения.
Все это дает России потенциальную возможность перекрыть каналы снабжения, проходящие через Киргизию. России, конечно, может показаться приятной перспектива раплатиться за поражение, которое она потерпела двадцать лет назад в Афганистане, но на самом деле ей надо бояться, как бы поднимающий голову «Талибан» не начал распространять свое влияние по всей Средней Азии, а затем и по регионам России, где проживает немало мусульман. Конечно, нового халифата, скорее всего, не возникнет, но страхи России будут усилены органами национальной безопасности, так как политическая культура этой страны долгие годы в значительной степени формировалась на основе такого фактора, как вторжения извне.
Россия и прочие члены Шанхайской организации сотрудничества (ШОС — в нее входят Китай, Казахстан, Киргизия, Россия, Таджикистан и Узбекистан) глубоко озабочены проблемой распространения повстанческих настроений в регионе. В ШОС видят, что проблема насилия нарастает в Ферганской долине, проходящей через территорию Узбекистана, Таджикистана и Киргизии; распространено мнение, что через эту территорию пролегает маршрут проникновения в восточный Афганистан. Соответственно, страны ШОС участвуют в афганской операции, инструктируя местную полицию, в особенности на севере страны, где проживают тюркоязычные народы.
Россию тревожит, что в спорные мусульманские регионы страны (Чечня, Дагестан, Ингушетия) поступает приток боевиков из-за границы. Борьбу, ведущуюся в этих местах, часто упоминает в своей пропаганде «аль-Каида» и ей подобные группировки, но на самом деле в ней участвуют главным образом местные жители. Тем не менее, успехи в Афганистане могут привести к росту их амбиций и дополнительному притоку иностранных наемников на территорию, через которую проходит маршрут поставок каспийской нефти.
НАТО и Восточная Европа
Россия, скорее всего, не будет перекрывать каналы снабжения войск в Афганистане на долгий срок и всерьез, ведь, если победят восставшие, она потеряет гораздо больше, чем США. Стратегические интересы России и США в Средней Азии противоречат друг другу далеко не в такой степени, как в Восточной Европе.
Распад Советского Союза в 1991 году привел к появлению новых государств и новых проблем с обеспечением безопасности. Несмотря на заверения со стороны НАТО, что расширения альянса в направлении этого региона происходить не будет, произошло именно это. Импорт политической культуры и институтов национальной безопасности происходит снова и снова. Американцы, осознающие культурную значимость нападения на Перл-Харбор в 1941 году и терактов 11 сентября 2001 года, вполне в состоянии понять и то, как важны для России двадцать семь миллионов погибших во Второй мировой войне, а значит, и то, почему и до какой степени Россия тревожится из-за положения дел на своих западных и южных границах.
Россия попытается усилить свое положение в Киргизии и воспользоваться им при взаимодействии с НАТО в Восточной Европе, что для нее имеет большее значение. Временные и частичные ограничения доступа более вероятны, чем полная изоляция; как отмечалось, самой России это повредит больше, чем Америке. В любом случае, США, скорее всего, смогут обеспечить себе доступ к базе «Манас» путем повышения денежных выплат Киргизии, как уже случалось в последние несколько лет. Бюджет США испытывает беспрецедентное напряжение, но средства на умиротворение Бишкека в нем найдутся.
Стратегия России в данном регионе носит долгосрочный характер и отличается большей тонкостью, нежели примитивные расчеты советских политиков. Россия хочет произвести на Запад впечатление ценного партнера по среднеазиатскому вопросу, и ее тревоги по поводу расширения НАТО больше нельзя оставлять без внимания.
Впрочем, конфликт может и обостриться; известно, что результаты геополитических игр зачастую выходят из-под контроля игроков. Но недавно заключенные Вашингтоном и Москвой договоры о противоракетной обороне и разоружении подвели основу под расширение диалога и сотрудничества в области недопущения новой «холодной войны», которая будет не по карману ни одной из наших стран.
Брайен Даунинг занимается политическим и военным анализом. Он написал книгу «Революция армии, перемены в политике и пути к славе, или Война и социальные перемены в Америке от Гражданской войны до Вьетнама».
