Начало апреля стало богатым на сообщения о модернизации нашей системы ПВО. Буквально на днях «Укрооборонпром» отрапортовал, что за последние два года для Воздушных Сил Украины были отремонтированы пять комплексов С-300ПТ и ПС. И вот на день советской космонавтики советник министра обороны Украины Юрий Бирюков явно не по своей инициативе заявляет, что на совещании главы оборонного ведомства с представителями профильных предприятий «Укроборонпрома» сегодня обсуждались планы модернизации комплексов С-300В1.
Это достаточно расплывчатая информация тем не менее обнародована именно в тот момент, когда мир находится на грани в лучшем случае локального конфликта в Сирии. Для Украины это чревато как минимум возобновлением боевых действий на Донбассе, а как максимум — в той или иной мере полномасштабным российским вторжением. И основной козырь «вероятного противника» — это тактические ракеты как наземного, так и морского базирования — «Искандер» и «Калибр» — и ударная авиация.
А вот ЗРК С-300В1 просто находка для Украины. Дело в том, что комплексы именно этой модификации были первыми советскими мобильными системами противоракетной обороны — то есть по идее могли поражать оперативно-тактические ракеты класса «земля-земля» типа «Першинг» или «Точка» на расстоянии до 100 км.
Есть, конечно, целый ряд вопросов как, например, были ли у Украины такие ракеты (тип 9М82) и в каком состоянии сейчас комплексы. После развала Союза нашей стране достались две зенитно-ракетные бригады, вооруженные этими комплексами — в г. Стрый Львовской области и Умань Черкасской. Но обе они расформированы — одна в 2002 г., вторая — в 2012 г.
После аннексии Крыма и начала войны на Донбассе был восстановлен по крайней мере один отдельный зенитный ракетный дивизион. В частности, одна из пусковых установок находилась на дежурстве возле штаба АТО в Донецкой области в Краматорске, а осенью 2017 г. на полигоне в Одесской области осуществлялись практические пуски.
Не менее важной является и информация, что на этом же совещании обсуждались и вопросы модернизации зенитно-ракетных комплексов «Бук» и «Тор». Вот это, как видится, гораздо больший маркер формирования «зенитного зонтика» над Украиной.
Дело в том, что одной из важнейших характеристик любого зенитно-ракетного комплекса является такой параметр как «вероятность поражения цели одной ракетой», где показатель 1 = 100%. Естественно, что для каждого типа ЗРК она своя. Более того, для каждой воздушной цели — будь то вертолет, самолет или баллистическая ракета — он разный.
Так, вот в случае полномасштабного удара с гарантированным поражением намеченных целей атакующая сторона должна обеспечить массовость и массированость применения средств поражения.
Даже против остатков некогда мощной ПВО Ирака в ходе Второй иракской войны 2003 г. американцы выпустили около 800 крылатых ракет. Россияне таким количеством крылатых и оперативно-тактических ракет похвастаться не могут — тем более на украинском направлении. Стоит вспомнить, что Россия — страна большая и имеющиеся ракеты растянуты от Дальнего Востока до Калининграда.
То есть, имея достаточно большое количество мобильных комплексов средней дальности — общее количество С-300 на вооружении Воздушных Сил неизвестно, но только за 2015-2017 гг. восстановлено не менее 30 комплексов, наша система ПВО вполне способна отразить первый ракетный удар «северного соседа». И в этих условиях особую опасность могут представлять только налеты ударной авиации с использованием ракет «воздух — поверхность».
А вот тут как раз и необходимо крайне высокое насыщение зенитными комплексами ближнего действия — типа «Тор» или «Бук-М1». Следующий уровень — это войсковая ПВО с ее «Осами» и «Стрела-10».
Стоит сказать, что ЗРК 9K330 «Тор» был снят с вооружения в 2001 г. из-за невозможности поддерживать его в боеготовом состоянии. И одной из маленьких сенсаций показа боевой техники на День Независимости 2017 г. стала демонстрация восстановленного комплекса. Тогда же впервые и прозвучала информация, что «Тор» снова поставлен в строй и его восстановлением занимается Львовский радиоремонтный завод «ЛОРТА» (который специализируется и на модернизации С-300).
Учитывая, что ни одного фото или видео боевых пусков восстановленного комплекса не было, многие военные обозреватели выражают сомнение в наличии ракет для него. Вполне возможно, что пуски «Торов» станут той изюминкой масштабных учений сил противовоздушной обороны, которые вот-вот начнутся на юге страны.
Что касается ЗРК «Бук-М1», то известно, что за 2015-2017 гг. было восстановлено на отечественных оборонно-промышленных предприятиях более четверти комплексов, состоящих на вооружении. При этом отметим, что эти комплексы не модернизированные — то есть их характеристики остаются на уровне «советских» образцов, однако достигается надежность и простота в эксплуатации. При этом происходит массовое импортозамещение, так как до начала войны большая часть деталей и агрегатов для ремонта закупалась в РФ.
Одновременно идет обсуждение (а по некоторым непроверенным данным уже запущена) программа модернизации комплекса. Причем для нашей модификации в классификации НАТО уже даже «забито» новое обозначение — «Grizzly» («Медведь») вместо советско-российского «Gadfly» («Овод»).
По отрывочным данным комплекс прежде всего получит новую модульную элементную базу с использованием микропроцессорных технологий. Рабочие места операторов будут автоматизированы, что позволит эффективно применять новую тепловизионную систему, современные средства связи, навигации и топопривязки, лазерный дальномер. Введение в состав комплекса лазерного дальномера позволит обеспечить пассивную пеленгацию целей и значит, повысит эффективность применения ЗРК в условиях «засадных» действий.
И еще — планируется создать новую управляемую ракету с полуактивной головкой самонаведения. По всей видимости, этот этап пройдет достаточно быстро, так как тот же «Луч» имеет опыт создания подобной ракеты.
А еще есть планы модернизации той же «Осы» и наличных ПЗРК, но это уже совсем другой разговор.
Таким образом, можно говорить о том, что противовоздушная система Украины понемногу обретает некоторые формы. Однако основной проблемой остается отсутствие на вооружение «длинной руки» — комплекса с дальностью поражения целей более 100 км. И, к сожалению, решения данной проблемы пока не видно. Вряд ли серьезно можно говорить о возможностях приобретения подобной системы на Западе — как по финансовым, так и по политическим моментам.
