Склеивание разрушенной империи

Россия продолжает настойчивые попытки утвердить себя в качестве «великой державы». Консолидировав авторитарный режим внутри страны, Кремль пытается восстановить и закрепить свое доминирование на пространстве бывшего СССР.

Теперь сознание российского дуумвирата полностью захватила идея реанимации идефикс восьмилетней давности - создание Евразийского союза. В их понимании Таможенный союз (ТС), а затем Единое экономическое пространство (ЕЭП) должны стать первым этапом  восстановления и последующего глобального усиления влияния на международной арене. Поэтому можно не сомневаться, что за экономической интеграцией неизбежно последуют попытки осуществить политическое объединение. Надо сказать, отдельных успехов на этом поприще Кремлю добиться удалось. Так, воспользовавшись неудержимым стремлением белорусских властей обеспечить в стране накануне президентских выборов обещанную среднюю зарплату в USD 500, Москва заставила Минск пойти на ускоренное подписание и ратификацию соглашений по ТС и ЕЭП. Теперь стало очевидным, больших дивидендов Белоруссии это не принесло. В частности, стоимость российского голубого топлива во втором квартале текущего года составила здесь USD 244 за тыс. куб. м., притом, что в первом квартале она была равна USD 223, а в прошлом году - USD 187. Можно припомнить также и неожиданно возникшую так называемую «премию» российским поставщикам нефти - около USD 50 за тонну.

Теперь главным объектом желаний Москвы стала Украина, которая сохраняет европейские устремления. Без восстановления контроля над «Малороссией» стать «большой» России практически невозможно, а Евразийский союз окажется неполноценен и, по большому счету, бесперспективен. Если же Киев снова подпадет под российское влияние, то Москва получит основания рассматривать себя в качестве консолидирующего центра, который тем или иным образом контролирует большую часть северной Евразии.
В противном случае она останется наедине с собой, что никак не может удовлетворить ее амбиции. К тому же для России интеграция Украины в ЕС намного более опасна, чем дружба той в НАТО или любые «цветные революции». В таком случае у российских границ станет намного больше демократии и настоящей рыночной экономики, что продемонстрирует их очевидные преимущества огромной массе рядовых россиян. Можно быть уверенным, что в Кремле это отлично осознают. И поэтому используют для предотвращения такого исхода весь набор кнутов и пряников: от угроз торговых войн к обещаниям дешевых энергоносителей, от рассказов о безразличии и эгоистичности Евросоюза, где Украину «никто не ждет», до напоминаний о «славянском единстве» и «братской дружбе».

Как цинично заявил одиозный политолог и депутат Госдумы Сергей Марков, «главное, чтобы украинское руководство раз и навсегда избавилось от «оранжевых» иллюзий по поводу пользы от самостоятельной и быстрой евроинтеграции». Именно для предотвращения ухода Киева на Запад Россия изо всех сил старается втянуть его в Таможенный союз. Активное продвижение этой идеи восстановилась после избрания президентом Виктора Януковича. Еще больше безудержного оптимизма Кремлю добавило сравнительно легкое достижение договоренностей по Черноморскому флоту: мол, политическое неприятие преодолено, и может быть дан старт многим интеграционным проектам. Тогда же, кстати, появилась и идея объединения «Газпрома» и «Нафтогаза Украины», что, по сути, стало бы поглощением последнего.

Первое предложение в отношении ТС прозвучало из уст российского премьера Владимира Путина весной прошлого года. Украинские власти отвергли данную идею, объяснив это невозможностью совмещать участие в объединении с членством Украины в ВТО и планируемым созданием зоны свободной торговли (ЗСТ) с Евросоюзом.

Москва пообещала, что к 2015 году объединение стран СНГ настолько усилит свои позиции, что сможет подписать соглашение о зоне свободной торговли с Евросоюзом коллективно. Однако украинцы снова не поддались соблазну. Тогда Россия решила перейти от пряников к кнуту. 15 марта, на заседании Межгосударственного совета ЕврАзЭС в Минске, Путин пригрозил закрыть российские рынки, если Украина продолжит смотреть в сторону ЕС. Он мотивировал это тем, что уровень таможенной защиты, который Украина провозгласила у себя при вступлении в ВТО, более чем в два раза ниже, чем в ТС. И, мол, чтобы через украинскую территорию на рынки стран-участниц союза не хлынул дешевый импорт, понадобится введение заградительных барьеров. Кроме того, в марте стало понятно, что Украина в ближайшее время не получит очередной транш МВФ, так как затормозила непопулярные реформы. И пока социальные бюджеты не будут скоординированы с требованиями фонда, денег не будет. Поскольку рейтинг Януковича и без того заметно снизился, появился удобный момент, чтобы «дожать» Украину.

Киев, похоже, заколебался. Во всяком случае, уполномоченный кабинета министров Украины по сотрудничеству с Россией, странами СНГ и ЕврАзЭС Валерий Мунтиян заявил, что присоединение может состояться уже в июле. При этом он, правда, отметил, что поскольку Украина будет вынуждена повысить свои таможенные тарифы, при этом ей придется провести переговоры со всеми 153 странами-членами ВТО, которые обязательно поднимут вопрос о компенсации убытков, и ТС должен будет взять эти убытки на себя.
Однако едва ли не в тот же день, обращаясь с посланием к Верховной Раде, Янукович сообщил, что Украина будет продолжать политику многовекторности и не станет полноценным участником ТС. Вместе этого он предложил не очень понятное развитие сотрудничества с ним «по формуле 3+1».

Основной удар экс-империя намеревалась нанести во время визита Путина в Киев 12 апреля, главной целью которого было убедить коллег отложить планы подписания Соглашения о создании ЗСТ ради вступления в ТС. Российский премьер уверял, что прямой выигрыш Украины от вступления в ТС может составить от USD 6,5 до 9 млрд. в год, или 1,5-2% к ВВП. В дополнение Украине предлагалось сэкономить USD 8 млрд. в год на газе, не говоря уже об обещанных огромных выгодах для украинских производителей черных металлов и труб, причем за счет их российских конкурентов. Короче, складывается впечатление, что не существует такой цены, которую Россия не готова была бы заплатить за Украину. Казалось бы, все просто отлично. Однако в который уже раз в подобных обстоятельствах вспоминаются предостережения насчет данайцев, дары приносящих ...

ЕС давно доказал свою жизнеспособность, хотя у него сегодня много проблем. Однако в Белоруссии, Казахстане и России их неизмеримо больше. Но, самое главное, Таможенный союз - это союз политический, где Россия требует выполнения следующего правила: как решили в Кремле, так и будет.

Достаточно задаться элементарным вопросом: почему стоит очередь желающих попасть в ЕС, несмотря на большое количество строгих условий членства в нем, а в ТС и ЕЭП заманивают необычно щедрыми посулами или загоняют угрозами? При этом используется и прямой обман. Например, 18 апреля в Киеве на совместной пресс-конференции с Януковичем глава Еврокомиссии Жозе Мануэл Баррозу заметил, что «невозможно интегрироваться в ТС и в то же время иметь углубленную и всеобъемлющую зону свободной торговли с ЕС». А ответственный секретарь комиссии ТС Сергей Глазьев с ним не согласился, усмотрев в этом политическое давление, и обвинил Евросоюз в фактическом шантаже Украины. Понятное дело, Глазьеву лучше видно...

Более того, по его словам, «главная задача Брюсселя на переговорах о ЗСТ - это не общий рынок товаров, которого хочет Украина, а скорее барьер, чтобы Украина не смогла войти в Таможенный союз». Это вообще уже похоже на манию величия. Как бы там ни было, на сегодняшний день убедить Украину не удалось. 22 апреля министр иностранных дел Константин Грищенко, отвечая на вопросы депутатов в парламенте, заявил, что о формальном членстве в ТС речь идти не может. Киев ищет альтернативные подходы к взаимодействию с ним, стараясь одновременно идти по пути создания ЗСТ с ЕС.

Впрочем, поскольку Москву такая перспектива вряд ли устроит, «обхаживание» наверняка продолжится.

А как же вступление Украины в ТС может отразиться на положении Белоруссии? Не вызывает сомнений, что такой шаг нанесет серьезный удар по европейским устремлениям существенной части граждан нашей страны. Что же касается нынешних белорусских властей, то здесь ситуация сложнее. С одной стороны, у них явно вызовет возмущение резкое снижение стоимости газа для соседей. Хотя здесь следует винить только самих себя, так как речь о создании собственной ЗСТ с Евросоюзом никогда не шла исключительно в силу особенностей здешнего режима. Далее, могут существовать резонные опасения, что в силу значительно большей значимости Киева Москва будет уделять ему гораздо больше внимания. И если им удастся найти друг с другом общий язык, то они смогут практически полностью игнорировать интересы «младшей сестры».

С другой стороны, нельзя исключать, что украинские власти будут искать союзников в противостоянии с Кремлем. И тогда Минск вновь может оказаться востребованным.

Следует, однако, признать, что все эти предположения чисто гипотетические. Гораздо более реалистичной выглядит оценка ситуации, данная экс-премьером Украины Юлией Тимошенко. Она выразила надежду, что «украинскому президенту все же кто-то объяснит, что вступление Украины в Таможенный союз - это фактически первый шаг к потере государственности со всеми ее атрибутами. С должностью президента включительно, как ненужной». Как представляется, эта же привлекательная перспектива, причем в еще большей степени, «светит» и другим «миноритарным» участникам данного образования.

Перевод: Светлана Тиванова