Большой и сильный Владимир Путин, наконец, начинает понимать, что вести войну на Ближнем Востоке — непростая задача.

Как пишут Илья Архипов и Генри Мейер (Henry Meyer) из Bloomberg, российский президент рассчитывал в Сирии на короткую и стремительную кампанию, чтобы поддержать своего союзника президента Башара Асада и нанести поражение Исламскому государству. Вместо этого он столкнулся с тупиковой ситуацией, потратив при этом гораздо больше средств, чем он рассчитывал, а его советникам приходится планировать гораздо более длительную кампанию, чем ранее предполагалось, которая будет растянута по крайней мере на год в противовес первоначальным планам задержаться в Сирии на три месяца.

Теперь Путин поддерживает Свободную сирийскую армию, которая сражается против Асада, а это значит, что Россия в буквальном смысле воюет на обеих сторонах. По мнению экспертов, даже новые сценарии, которые разрабатывают в России, вероятнее всего окажутся чрезмерно оптимистичными. «Путину придется вводить в Сирию все больше наземных войск, подвергая их все большей опасности и еще больше повышая вероятность провала миссии, — отметил в беседе с Bloomberg Йорг Форбриг (Joerg Forbrig), директор программы Германского фонда Маршалла. — Один год — это абсолютно нереалистичный прогноз».

Однако весь этот хаос почти никого не удивляет, учитывая историю интервенций в этом регионе. Между тем, кампания Путина должна стать поучительным примером для американских кандидатов в президенты и законодателей — а также для все более напуганной американской общественности — которые постоянно призывают президента Барака Обаму предпринять более решительные шаги на Ближнем Востоке в целом и в Сирии, в частности.

После воскресного выступления Обамы, посвященного проблеме борьбы против Исламского государства и терроризма, со стороны агрессивно настроенных ястребов снова раздались привычные жалобы: президент слишком пассивен и делает слишком мало, необходимо предпринимать более решительные меры, потому что на кону стоит наш уклад жизни. Это совпало с публикацией результатов двух опросов — один из них провело агентство CNN, а в рамках другого Институт политики Гарварда опрашивал представителей поколения 2000-х — которые показали, что большинство респондентов поддерживают введение наземных войск для борьбы против Исламского государства. Оба опроса показали, что число сторонников наземных операций на Ближнем Востоке существенно выросло после парижских терактов.

Неудивительно, что призывы к более активным действиям возникают после подобных терактов — в совокупности с массовым убийством в Сан-Бернардино — однако очень печально, что американская общественность так быстро забыла об опыте вмешательства в межрелигиозные гражданские войны. В конце концов не так давно США сами оказались в Ираке, раздираемом внутренними конфликтами, и еще меньше времени прошло с момента плохо спланированного вторжения в Ливию, единственным результатом которого стало укрепление Исламского государства в Средиземноморье. Во внешней политике Америки присутствует множество конфликтов, которые должны были быть простыми, ясными и простыми в решении, а в реальности послевоенная ситуация оказалась еще хуже, чем довоенный статус-кво.

Россия, очевидно, снова проходит этот тяжелый урок, несмотря на то, что в прошлом у нее уже были такие эпизоды, которые должны были заставить Россию с большой осторожностью отнестись к вмешательству в сирийский конфликт. То, что не так давно ястребы называли масштабной демонстрации Путиным своей силы — сравнивая ее с колебаниями Обамы — теперь больше похоже на обреченный на провал план, который, вероятнее всего, нанесет удар по самой России. (Именно об этом и предупреждал Обама.) Россия оказалась в таком положении, когда ей приходится с каждым разом прикладывать все больше усилий с одинаково нулевым результатом, мирясь с тем, что ей придется еще долго ждать окончания этого конфликта. Предстоящие мирные переговоры, возможно, станут ее лучшей возможностью сохранить лицо, но они вряд ли приведут к какому-либо благоприятному исходу.

В связи с этим стоит спросить тех, кто призывает к более решительным действиям: что именно изменится, если США начнут предпринимать более активные шаги? Те, кто призывает к более активным действиям, не включающим в себя ввод наземных войск, не могут внятно объяснить, что они смогут сделать такого, чего президент уже не сделал и что могло бы принести какой-либо материальный результат. Так происходит потому, что вариантов почти нет. Между тем, те, кто призывает к вводу наземных войск, неспособны объяснить, как американские солдаты, оказавшиеся в самом центре ближневосточного хаоса, могут изменить ситуацию. В случае развития ситуации по самому благоприятному сценарию, США все равно будут долгое время нести ответственность за огромный участок территории в самом взрывоопасном регионе мира — как будто и не было того десятилетия, в течение которого Америка пыталась избавить себя от необходимости поддерживать порядок на Ближнем Востоке.

Кроме того, рассуждая здраво и хладнокровно, если Россия, Асад и Исламское государство окажутся в одном котле и начнут стрелять друг в друга, а США будут наблюдать за этим процессом со стороны, это будет весьма неплохим вариантом развития событий.

При любом раскладе присутствие американских военных и увеличение числа американских авиаударов не поможет улучшить ситуацию в Сирии. Давайте будем учиться на ошибках Путина и не станем ввязываться в войну, которая ни к чему не приведет.