В воскресенье французский народ взял себя в руки. Но что будет завтра?
Как нам говорили, пять или даже шесть регионов могли оказаться в руках Национального фронта. Но французский народ все же опомнился. Пошел на избирательные участки. И в результате эта ксенофобская и расистская партия, которая враждебна всему, что составляет гений и величие Франции, потерпела неудачу везде, где, казалось, уже была близка к победе. Некоторых удивляет наша необычная страна, величие которой блещет ярче всего, когда она стоит на краю пропасти. Их настораживает (причем справедливо), что только страшная опасность, фактически угроза для родины подтолкнула наших сограждан взять себя в руки и вернуться на путь разума. Можно посетовать, что мы не один из тех нормальных, обычных, прозаических народов, которым не нужно, чтобы их подталкивал в спину ветер перемен. Но что есть, то есть. Поэтому не стоит отказывать себе в радости при виде краха надежд уверовавших в себя негодяев. Победа Республики. Триумф гражданского сопротивления. Франция массово пошла голосовать. Она поднялась, чтобы сказать, что не позволит банде Ле Пен заполучить наши регионы. В этом первый урок воскресенья. Он придает нам уверенности.
Но что будет завтра? Как не дать этой волне подняться вновь, взять разбег и во всю силу обрушиться во время будущих президентских выборов? Потребуются лучшие «цифры безработицы». И более впечатляющий «экономический рост». Понадобятся «усилия» и «жесты» в сторону трети населения моложе 30 лет и почти половины рабочих и служащих, которые выразили свою «тревогу» и «усталость». Допустим. Но ничто не заменит появление людей, которым по силам вернуть публичному слову былое доверие. Ни одна политическая стратегия не сработает, если ее будут продвигать посредственности, которые разыгрывают на телевидении постыдную политическую комедию и, положа руку на сердце, фальшиво обещают, что прислушались к людям. Хотим мы того или нет, решением будет во всеуслышание заявить не только руководству, но и избирателям Национального фронта, что ответа на их вопрос попросту не существует. В политической истории Франции были периоды, когда целые пласты электората сами ставили себя вне игры, однако никто слезно не молил их вернуться. Я что-то не помню, чтобы Клемансо, Жоресы и прочие Пуанкаре начала ХХ века пытались выторговать голоса почти половины страны, которая в деле Дрейфюса сама вычеркнула себя из Республики. Чтобы генерал де Голль побоялся сказать сторонникам «Французского Алжира», что не понимает их. Или чтобы Пьер Мендес Франс не мог найти в себе сил сказать коммунистам, что ему не нужны их голоса. В некотором роде, мы снова к этому приходим. И что бы вновь отвоевать потерянные земли Республики, то есть земли Национального фронта, понадобится политическая отвага, примеров которой сейчас так мало…
