Геополитика с новой силой вернулась на Ближний Восток. Российский президент Владимир Путин в этом смертельном гамбите играет роль вершителя судеб, добиваясь того, чтобы его пешка, сирийский президент Башар аль-Асад, остался на шахматной доске. С царских времен Россия пыталась взять под свой контроль выход из Черного в Средиземное море. Это было невозможно, так как Турция владела Босфорским проливом. Вторым вариантом является российская военно-морская база в сирийском портовом городе Тартусе, которую Москва потеряет, если Асад падет.

Но российские амбиции не ограничиваются Сирией. Она уже давно ведет хитрую игру с иранскими аятоллами, начав ее задолго до того, как западные державы решили снять санкции с Тегерана в рамках ядерной сделки. Иран — важный противовес Турции, которая хоть и является членом НАТО, но постоянно ослабляет демократические завоевания при президенте Реджепе Тайипе Эрдогане.

Россия также обхаживает Саудовскую Аравию, которая считает себя преданной Соединенными Штатами в результате заключения ядерной сделки с Ираном и отмены санкций против этой страны, являющейся врагом Эр-Рияда.

Москве также выгодна гуманитарная катастрофа, захлестнувшая Европу и срывающая кропотливые усилия ЕС по отказу от границ в рамках Шенгенского соглашения, которое сегодня разорвано в клочья, поскольку ведущие страны Европы снова вводят пограничный контроль.

Россия издавна боится и злится на ЕС из-за его привлекательности, особенно в связи с событиями на Украине. Путин со своими дружками нервничает из-за санкций, введенных против России после захвата ею Крыма и «вторжения» на восток Украины. Кризис беженцев, спасающихся от гражданской войны в Сирии, стал кремлевским возмездием. Путин не испытывает особых симпатий к канцлеру Германии Ангеле Меркель и прочим европейским лидерам, грозящим ему пальцем из-за Украины, а теперь испытывающим нарастающее давление со стороны собственных избирателей, которые считают, что их руководители повели себя абсолютно неправильно в условиях миграционного кризиса и проявили излишнюю снисходительность и мягкость, принимая соискателей убежища из Сирии и других стран.

Хотя российская экономика тонет вместе с падением нефтяных цен, об этом не скажешь, если посмотреть на усиливающуюся напористость России в ближнем зарубежье.

Западные и особенно американские попытки урегулировать сирийский кризис и события в регионе были неадекватными с самого начала. Поддержка «умеренных сил», выступающих против режима Асада, сошла на нет, потому что умеренные никогда не получали достаточную для борьбы с Асадом военную и дипломатическую помощь. Теперь они канули в небытие или перешли в ряды экстремистских группировок типа «Ан-Нусры» и «Исламского государства», которые не соблюдают соглашение о прекращении огня, но заполняют вакуум.

Следя за развитием событий, невольно приходишь к выводу о том, что Вашингтон уступил Сирию и ее будущее Москве, считая это лучшим из худших вариантов. Если России так сильно хочется сохранить Асада у власти, США не будут вставать у нее на пути. Это интересная вариация на тему доктрины Колина Пауэлла (бывший госсекретарь США) «Сломал — владей». Но отдавая Путину сирийский труп, США также ослабляют свои позиции и влияние, не говоря уже о репутации всех тех, кто связался с Америкой в рамках ее хилой антиигиловской коалиции.

Дерек Берни был послом Канады в США с 1989 по 1993 годы. Фен Ослер Хэнсон — заслуженный член и директор программы глобальной безопасности Центра инноваций международного правления (Centre for International Governance Innovation), а также профессор Карлтонского университета.