По приказу президента России Владимира Путина с 15 марта начался вывод большей части российских войск из Сирии. Решение, которое привело мир в смятение, президент РФ принял за день до этого во время встречи с министром иностранных дел и министром обороны. Свое решение президент РФ обосновал тем, что российские военные силы выполнили свои обязанности по международной борьбе с терроризмом, нейтрализовали основную угрозу терроризма для России, и вывод войск создаст хорошие условия для мирного урегулирования конфликта в Сирии. Путин обсудил свое решение с президентом США Бараком Обамой во время телефонного разговора. Ни в Вашингтоне, ни в Брюсселе, ни в Сирии пока не могут понять, чем, в действительности, объясняется этот радикальный шаг Путина. Президент Сирии Башар Асад поблагодарил Путина за оказанную огромную поддержку и за радикальное и, возможно, безвозвратное изменение процесса сирийского конфликта.

Российская пропагандистская машина представляет решение Путина как победный уход из Сирии. В действительности, однако, это скорее всего попытка с честью и минимальными потерями выйти из сирийского болота, для чего был выбран самый удобный момент, кстати, созданный той же Россией, которая в конце февраля инициировала процесс установления перемирия в Сирии. Россия делает то, что в свое время не смогла сделать в Афганистане. Ей, конечно не удалось сломить спину террора. Несмотря на то, что вместе с правительственными силами Сирии Россия смогла освободить несколько сот поселений от террористических группировок и вооруженных сил так называемой «умеренной оппозиции», нанести серьезный удар по основным нефтяным, торговым и военным инфраструктурам практически состоявшегося «Исламского государства» (запрещенная в России организация — прим. ред.), два пункта стратегического значения — Алеппо и Ракка, не были освобождены. Значит, не был нанесен окончательный, сокрушительный удар по джихадистскому террору.

Зато благодаря шестимесячному сирийскому процессу Москва достигла решения нескольких очень важных для себя проблем. Она окончательно укрепила свое присутствие в ближневосточном регионе, основала две военные базы в Тартусе и Хмеймиме. Это обеспечивает ее сильное влияние на абсолютно все процессы, связанные с этим регионом. Москве удалось, «вторгнувшись в Сирию», не только преодолеть изоляцию со стороны Запада из-за присоединения Крыма и спонсорства Донбасса и Луганска, но и заставить считаться со своими интересами и влиянием на все вопросы международной повестки. Конечно, не может быть совпадением то, что Путин объявил об этом решении после того, как Брюссель заявил, что ЕС в ближайшем будущем начнет конкретизировать свою политику по отношению к России, которую по мнению Брюсселя, больше не имеет смысла сохранять в стагнационном состоянии. Выводя часть военных сил из Сирии, Москва, в первую очередь, выражает желание возобновить отношения с ЕС. Кроме того, в сирийском конфликте Россия получила пространство и повод показать свой возобновляющийся военный потенциал, военно-технические достижения, и восстановить свой пострадавший авторитет мировой державы.

Однако очевидно, что с точки зрения урегулирования конфликта, последствия решения Путина могут быть непредсказуемы. Трудно сказать, будет ли это способствовать процессу мирного урегулирования кризиса, или наоборот, приведет к срыву установленного хрупкого перемирия? Не исключено, что оппозиционные силы, террористические организации воспримут этот шаг Путина, как знак выхода России из игры, и возобновят военные действия против правительственных сил, чтобы вернуть потерянные за последнее время территории. Трудно также оценить дальнейшие шаги Запада, особенно в связи с определением государственного строя Сирии и решением судьбы Асада. Сначала необходимо будет понять, было ли это решение обусловлено недоверием Москвы к Асаду, отказом обеспечивать его безопасность?

Учитывая эти вопросы, Москва пока не спешит уточнять, в каких объемах будет выводить свои военные силы, какое вовлечение в процесс сохранит в будущем, если возобновятся военные действия в Сирии, и входит ли вывод зенитно-ракетной системы С-400, установленной в Хмеймиме, в планы Москвы.

Однозначно одно — этот шаг Путина значительно снижает вероятность войны с Турцией и НАТО в Сирии и способствует снижению напряженности с Анкарой. Еще накануне, когда Путин выразил соболезнования турецкому народу в связи с терактом в Анкаре, стала очевидна заинтересованность России в снижении напряжения с Турцией. Сейчас стороны могут проявить большую конструктивность по отношению друг к другу и возможно даже после символических жестов начнут процесс возобновления жизненно важных для обеих сторон отношений. В этом контексте становится ясно, почему Госдума России отказалась обсуждать законопроект о криминализации отрицания геноцида армян.

Для Армении ход Путина имеет двоякое значение. С одной стороны, углубление российско-турецкого противостояния превращает Армению во фронт и возможное поле военных действий, и избежать этого — уже спасение. Рост напряжения способствовал также эскалации карабахского конфликта, так как и Москва, и Анкара используют его как инструмент для демонстрации мускулов и клыков. С другой стороны, однако, ухудшение российско-турецких отношений увеличивало политическое значение Армении для Москвы. Чем больше российско-турецкие отношения будут теплеть, тем больше интересы Армении будут передвигаться на второй план по сравнению с совпадающими интересами России и Турции. С этой точки зрения было очень важно, что на пике российско-турецкого напряжения Ереван проявил видимую сдержанность, не выходя на первый план и не беря на себя неблагодарную роль защитника интересов России. Этот нейтралитет сейчас позволит легко адаптироваться к новой ситуации без существенных политических потерь.