Особая активность России в нервной дипломатии, начавшейся после четырехдневной карабахской войны, переместила реальные проблемы с армяно-азербайджанского фронта, на плоскость российско-армянских отношений. Эти отношения дошли, если не до кризиса, то, по крайней мере, до порога серьезных корректировок. Ереван решил больше не скрывать очевидное разочарование в России, демонстрируя беспрецедентную смелость защищать свою честь.
В интервью немецкому Deutsche Welle, в ответ на намек журналиста о том, что Россия, будучи стратегическим союзником Армении, продает оружие Азербайджану, президент Саргсян заявил: «Мы имеем с Россией союзническое стратегическое соглашение. В то же время, мы всегда откровенно говорим, что мы против продажи Россией оружия Азербайджану». В Ереване, во время встречи с Медведевым, президент уже публично и прямо поднял этот вопрос: «Я уверен, вы знаете, что в Армении получил широкий резонанс тот факт, что азербайджанцы в полной мере использовали те вооружения, которые они приобрели в последнее время у России. Это понятно, потому что в Армении на общественном уровне считают Россию ближайшим союзником и другом». Более чем выразительным было то, что Медведев оставил без ответа это возмущение.
Помимо этого, выражая возмущение в связи с инициативой Казахстана об отмене и переносе из Еревана в Москву встречи премьер-министров ЕАЭС, которая должна была состояться 7-ого апреля, вслед за премьер-министром Овиком Абрамяном Саргсян заявил: «Сожалею, что некоторые наши партнеры из числа стран-участниц ЕАЭС отказались приехать в Ереван, для участия в запланированном заранее мероприятии. Я не знаю, насколько этим они помогли Азербайджану, но что наверняка нанесли удар авторитету нашей организации — это однозначно».
Возникает вопрос — почему именно в этой напряженной ситуации, когда психологическая и политическая поддержка союзника больше, чем когда-либо была нужна, Ереван сменил тональность и начал предъявлять косвенные требования Москве?
7 апреля, поздно вечером, во время встречи с премьер-министром РФ, Саргсян также заявил: «Сегодня сложилась такая ситуация, что мы не исключаем очередной провокации, потому что и на медийном поле — и вчера, и сегодня — эти провокации идут. И мы, конечно, не имея больших иллюзий, ожидаем от сопредседателей Минской группы и от наших союзников адресных заявлений и конкретных действий. Потому что вторая попытка, я думаю, что приведет к широкомасштабной операции, потому что с самого начала мы как страна — участница Соглашения о прекращении огня 1994 года не могли остаться в стороне от всего этого».
Если освободить идею президента из дипломатической упаковки, то он открыто передает следующие посылы:
Первое: если мировое сообщество не желает более широкомасштабной войны и перспективы подключения к ней новых стран, то должно оказать давление на Азербайджан, чтобы он отказался не только от военных авантюр, но и от своих максималистских требований в вопросе Нагорного Карабаха.
Второе: если мировое сообщество и особенно Россия, как союзник и как страна — сопредседатель МГ ОБСЕ, не пожелают обуздать Азербайджан, то вторая и более масштабная война станет неизбежной, потому что Армения вынуждена будет вмешаться, чтобы обеспечить безопасность населения Карабаха.
И третий, наверное, самый важный посыл Москве: Россия в этом случае вынуждена будет сделать выбор — либо соблюдать свои обязательства по предоставлению Армении военной помощи, либо не соблюдать, потому что она больше не сможет скрываться в тени того объяснения, что НКР не находится под «зонтиком» российско-армянского военно-стратегического договора.
Эти послания президента были направлены на то, чтобы разрушить возможные иллюзии России о том, что можно заставить Армению пойти на уступки взамен на обеспечение стабильности в зоне конфликта. Нужно обратить внимание также на три других важных обстоятельства.
Первое: президент Армении во время встречи с послами ОБСЕ 3 апреля в своей резиденции заявил: «Уверяю вас, азербайджанцы никаких территорий «не освобождали» и ныне вдоль всей линии соприкосновения идут бои лишь на небольших участках на юге и на севере. Надеюсь, что уже к окончанию нашей встречи бои на северном участке будут прекращены; им удалось продвинуться только лишь на 200-300 метров, неся больше чем одну потерю за каждый метр». То есть, целью армянских сил было перенесение боевых действий на территорию Азербайджана, для усиления в дальнейшем своих переговорных позиций. И Москва не позволила именно этого.
Второе: вовлекая в инициативу прекращения огня Ереван и Баку, Москва лишила армянскую дипломатию возможности вернуть НКР в формат переговоров. Москва продолжает обсуждать вопрос урегулирования только с Ереваном и Баку, игнорирую Степанакерт, который принимает (в качестве субъекта переговоров — прим. ред.) даже Минская группа ОБСЕ.
Третье: несмотря на откровенный протест Еревана, Россия не прекращает поставки военной техники Азербайджану. Об этом 8 апреля в Баку заявил вице-премьер России Дмитрий Рогозин. Это в том случае, что российская сторона еще не предоставила Армении вооружения по кредитному договору на 200 миллионов долларов. В нынешней взрывоопасной ситуации такое заявление нельзя трактовать иначе, как намек Еревану на кое-что и поддержку военной политики Азербайджана.
В таких условиях реакция Еревана и адекватна, и крайне необходима. Это должно иметь последствия.
