Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Отношения Ирана с другими государствами становятся более дифференцированными и гибкими. Ядерное соглашение, заключенное в июле прошлого года с мировыми державами — в том числе и с «большим шайтаном» — способствовало возникновению дипломатической палитры с многочисленными оттенками серого. Россия для Ирана является стратегическим союзником в вопросе поддержки Асада.
Али Лариджани (Ali Larijani), спикер иранского меджлиса, уж давно выступает за улучшение отношений с Россией, и его недавнее интервью информационному агентству ТАСС, в котором он говорил о «восточной ориентации» Ирана — в первую очередь, в сторону России… как о стратегическом выборе страны», ни для кого не стало неожиданностью.
Но в результате перемен в регионе отношения Ирана с с другими государствами становятся более дифференцированными и гибкими. Ядерное соглашение, заключенное в июле прошлого года с мировыми державами — в том числе и с «большим шайтаном» — способствовало возникновению дипломатической палитры с многочисленными оттенками серого. Преданных постоянных союзников и непримиримых противников у него немного.
Россия для Ирана является стратегическим союзником в вопросе поддержки президента Сирии Башара Асада, к тому же Россия — это потенциальный партнер в формировании глобального газового рынка, где они будут выступать в качестве двух стран с крупнейшими запасами. И, тем не менее, между Москвой и Тегераном существуют значительные разногласия.
Даже при том, что Россия заключила с Ираном договор о сотрудничестве в сфере мирного использования ядерной энергии (является поставщиком топлива для единственной действующей Бушерской АЭС, а также ведет переговоры о строительстве еще восьми энергоблоков АЭС), она не заблокировала ни передачу иранского досье на рассмотрение в Совет Безопасности ООН в 2006 году, ни последовавших за этим санкций.
В 2005 году Лариджани занял пост секретаря Верховного совета национальной безопасности Ирана, на котором он находился два года и осуществлял политику «поворота в сторону Москвы», которая, по его мнению, могла бы остановить процедуру рассмотрения иранского дела и введения санкций ООН.
В январе 2006 года, когда над Ираном нависла угроза передачи дела о ядерной программе в Совет Безопасности ООН, Лариджани сказал мне в интервью в Тегеране, что Иран изучает совместно с Москвой возможность обогащения урана на территории России. Лариджани был в свойственной ему хорошей форме, демонстрируя острый ум человека, изучавшего Канта.
С презрением высказываясь о запросе западных стран в отношении документа, предположительно полученного от окружения нечистого на руку пакистанского ученого-ядерщика Абдула Кадыра Хана (AQ Khan), в котором был чертеж ядерной бомбы, Лариджани язвительно заявил: «Если вы сможете найти во всем мире кого-нибудь, кто может сделать бомбу на основании полутора страниц, мы засыплем их золотом».
Однако, несмотря на ум и проницательность Лариджани, «развернуться в сторону Москвы» не удалось. Потом один осведомленный представитель правительственных кругов рассказал мне, что иранский лидер аятолла Али Хаменеи (Ayatollah Ali Khamenei) счел, что Лариджани очень его подвел, когда Россия поддержала санкции ООН, и предположительно это сыграло свою роль в том, что в октябре 2007 года вместо него был назначен Саид Джалили (Saeid Jalili).
Десять лет спустя благодаря подписанному в Женеве ядерному соглашению появилась возможность установить более близкие отношения между Россией и Ираном, и Москва теперь заявляет, что будет поставлять Тегерану зенитно-ракетные комплексы С-300, запрет на поставки которых она признавала в соответствии с санкциями ООН. Российским компаниям теперь не терпится получить контракты на поставки в Иран.
Кроме того, Тегеран и Москва занимают одинаковую позицию в Сирии, поддерживая президента Асада при участии иранских военных советников из Корпуса стражей исламской революции и при воздушной поддержке российских ВКС и военного контингента, присутствующего там в более ограниченном количестве. Но даже в Сирии есть свои тонкости: причиной одного из важных разногласий между Ираном и Россией являются тесные связи Москвы с Израилем — государством, которое, как заявляет Иран, он никогда не признает.
Когда в сентябре Россия начала бомбить группировки повстанцев, выступающих против Асада, существовала реальная угроза обострения отношений с Израилем. Тот сам наносил удары в Сирии по противоположной воюющей стороне, поскольку обеспокоен альянсом Асада с ливанской военизированной группировкой «Хезболла», с которой Тель-Авив в последний раз воевал в 2006 году.
Йосси Альфер (Yossi Alpher), бывший аналитик и оперативник Моссада, недавно рассказал мне, что работа по «координации» действий России и Израиля в сирийском вопросе идет успешно и является «важным стратегическим достижением в развитии событий» на Ближнем Востоке.
"Когда русские начали развертывать авиацию на алавитском побережье Сирии, первым поехавшим в Сирию зарубежным лидером, который бросился на встречу с Путиным, был премьер-министр Израиля Биби Нетаньяху, — отметил Альфер. — [Нетаньяху им сказал]:"Хорошо, мы будем координировать действия наших войск. Вы бомбите, и мы периодически будем бомбить, чтобы пресечь поставки оружия ‘Хезболле’ «".
Самым значительным возможным источником напряженности и военной опасности между Россией и Израилем были полеты российских самолетов над контролируемыми Израилем Голанскими высотами. Но стороны были готовы предпринять меры, необходимые для того, чтобы предотвратить инциденты, подобные тому, во время которого Турция в ноябре сбила российский самолет.
«Мы сбивали сирийские самолеты, залетавшие в воздушное пространство над Голанскими высотами, но русские самолеты — нет», — сказал Альфер, добавив, что «координация действий была проведена очень успешно», учитывая, что время реагирования во время таких инцидентов может составлять лишь несколько секунд.
Альфера давно и неизменно интересует роль Ирана на большой региональной шахматной доске. В своей книге «Периферия» (Periphery), опубликованной в прошлом году, он рассматривает доктрину, согласно которой Израиль уже давно ищет союзников на Ближнем Востоке — рассматривая даже Иран до революции 1979 года: он вспоминает, как присутствовал на заседании в Моссаде, на котором обсуждался вопрос, убивать ли аятоллу Рухоллу Мусави Хомейни (Ruhollah Khomeini).
Новая захватывающая книга Альфера «Бесконечный конфликт» (No End to Conflict) посвящена израильско-палестинскому конфликту, и автор пытается восстановить центральное значение проблемы, которой, на его взгляд, не уделяют должного внимания. Он рассматривает развивающиеся отношения Израиля с арабскими государствами (в том числе с Саудовской Аравией), зародившиеся отчасти в результате общей боязни Ирана.
«У нас никогда не было такого, как сейчас, стратегического взаимодействия с нашими арабскими соседями — с Египтом по проблемам Газы и Синая, с Иорданией в отношении Сирии и Ирака, с саудовцами в вопросах Ирана и ДАИШ (Исламского государства), — сказал он мне. — Они не оказывают на нас давления по палестинскому вопросу, в результате чего эта проблема теряет актуальность».
В отличие от многих представителей израильских правых сил, Альферу это не нравится. Он считает, что демократические преобразования на Правом берегу снижают шансы на двухстороннее решение проблемы таким образом, чтобы Израиль остался демократическим еврейским государством. «Поскольку мы „проглотили“ Западный берег, смирились с Восточным Иерусалимом и ничего не делаем с Газой, мы сами толкаем себя вниз по скользкому пути и докатимся до того, что больше не будем еврейским сионистским демократическим государством», — говорит он.
Как и Лариджани, Альфер наблюдает за Россией и планирует написать свою следующую книгу об отношениях Израиля с Москвой в советские времена.
Его «бывшие начальники» из Моссада предупредили, что это должен быть роман. «Они сказали: «Хочешь об этом написать? Только в виде художественного произведения».
Даже при том, что Россия заключила с Ираном договор о сотрудничестве в сфере мирного использования ядерной энергии (является поставщиком топлива для единственной действующей Бушерской АЭС, а также ведет переговоры о строительстве еще восьми энергоблоков АЭС), она не заблокировала ни передачу иранского досье на рассмотрение в Совет Безопасности ООН в 2006 году, ни последовавших за этим санкций.
В 2005 году Лариджани занял пост секретаря Верховного совета национальной безопасности Ирана, на котором он находился два года и осуществлял политику «поворота в сторону Москвы», которая, по его мнению, могла бы остановить процедуру рассмотрения иранского дела и введения санкций ООН.
В январе 2006 года, когда над Ираном нависла угроза передачи дела о ядерной программе в Совет Безопасности ООН, Лариджани сказал мне в интервью в Тегеране, что Иран изучает совместно с Москвой возможность обогащения урана на территории России. Лариджани был в свойственной ему хорошей форме, демонстрируя острый ум человека, изучавшего Канта.
С презрением высказываясь о запросе западных стран в отношении документа, предположительно полученного от окружения нечистого на руку пакистанского ученого-ядерщика Абдула Кадыра Хана (AQ Khan), в котором был чертеж ядерной бомбы, Лариджани язвительно заявил: «Если вы сможете найти во всем мире кого-нибудь, кто может сделать бомбу на основании полутора страниц, мы засыплем их золотом».
Однако, несмотря на ум и проницательность Лариджани, «развернуться в сторону Москвы» не удалось. Потом один осведомленный представитель правительственных кругов рассказал мне, что иранский лидер аятолла Али Хаменеи (Ayatollah Ali Khamenei) счел, что Лариджани очень его подвел, когда Россия поддержала санкции ООН, и предположительно это сыграло свою роль в том, что в октябре 2007 года вместо него был назначен Саид Джалили (Saeid Jalili).
Десять лет спустя благодаря подписанному в Женеве ядерному соглашению появилась возможность установить более близкие отношения между Россией и Ираном, и Москва теперь заявляет, что будет поставлять Тегерану зенитно-ракетные комплексы С-300, запрет на поставки которых она признавала в соответствии с санкциями ООН. Российским компаниям теперь не терпится получить контракты на поставки в Иран.
Кроме того, Тегеран и Москва занимают одинаковую позицию в Сирии, поддерживая президента Асада при участии иранских военных советников из Корпуса стражей исламской революции и при воздушной поддержке российских ВКС и военного контингента, присутствующего там в более ограниченном количестве. Но даже в Сирии есть свои тонкости: причиной одного из важных разногласий между Ираном и Россией являются тесные связи Москвы с Израилем — государством, которое, как заявляет Иран, он никогда не признает.
Когда в сентябре Россия начала бомбить группировки повстанцев, выступающих против Асада, существовала реальная угроза обострения отношений с Израилем. Тот сам наносил удары в Сирии по противоположной воюющей стороне, поскольку обеспокоен альянсом Асада с ливанской военизированной группировкой «Хезболла», с которой Тель-Авив в последний раз воевал в 2006 году.
Йосси Альфер (Yossi Alpher), бывший аналитик и оперативник Моссада, недавно рассказал мне, что работа по «координации» действий России и Израиля в сирийском вопросе идет успешно и является «важным стратегическим достижением в развитии событий» на Ближнем Востоке.
"Когда русские начали развертывать авиацию на алавитском побережье Сирии, первым поехавшим в Сирию зарубежным лидером, который бросился на встречу с Путиным, был премьер-министр Израиля Биби Нетаньяху, — отметил Альфер. — [Нетаньяху им сказал]:"Хорошо, мы будем координировать действия наших войск. Вы бомбите, и мы периодически будем бомбить, чтобы пресечь поставки оружия ‘Хезболле’ «".
Самым значительным возможным источником напряженности и военной опасности между Россией и Израилем были полеты российских самолетов над контролируемыми Израилем Голанскими высотами. Но стороны были готовы предпринять меры, необходимые для того, чтобы предотвратить инциденты, подобные тому, во время которого Турция в ноябре сбила российский самолет.
«Мы сбивали сирийские самолеты, залетавшие в воздушное пространство над Голанскими высотами, но русские самолеты — нет», — сказал Альфер, добавив, что «координация действий была проведена очень успешно», учитывая, что время реагирования во время таких инцидентов может составлять лишь несколько секунд.
Альфера давно и неизменно интересует роль Ирана на большой региональной шахматной доске. В своей книге «Периферия» (Periphery), опубликованной в прошлом году, он рассматривает доктрину, согласно которой Израиль уже давно ищет союзников на Ближнем Востоке — рассматривая даже Иран до революции 1979 года: он вспоминает, как присутствовал на заседании в Моссаде, на котором обсуждался вопрос, убивать ли аятоллу Рухоллу Мусави Хомейни (Ruhollah Khomeini).
Новая захватывающая книга Альфера «Бесконечный конфликт» (No End to Conflict) посвящена израильско-палестинскому конфликту, и автор пытается восстановить центральное значение проблемы, которой, на его взгляд, не уделяют должного внимания. Он рассматривает развивающиеся отношения Израиля с арабскими государствами (в том числе с Саудовской Аравией), зародившиеся отчасти в результате общей боязни Ирана.
«У нас никогда не было такого, как сейчас, стратегического взаимодействия с нашими арабскими соседями — с Египтом по проблемам Газы и Синая, с Иорданией в отношении Сирии и Ирака, с саудовцами в вопросах Ирана и ДАИШ (Исламского государства), — сказал он мне. — Они не оказывают на нас давления по палестинскому вопросу, в результате чего эта проблема теряет актуальность».
В отличие от многих представителей израильских правых сил, Альферу это не нравится. Он считает, что демократические преобразования на Правом берегу снижают шансы на двухстороннее решение проблемы таким образом, чтобы Израиль остался демократическим еврейским государством. «Поскольку мы „проглотили“ Западный берег, смирились с Восточным Иерусалимом и ничего не делаем с Газой, мы сами толкаем себя вниз по скользкому пути и докатимся до того, что больше не будем еврейским сионистским демократическим государством», — говорит он.
Как и Лариджани, Альфер наблюдает за Россией и планирует написать свою следующую книгу об отношениях Израиля с Москвой в советские времена.
Его «бывшие начальники» из Моссада предупредили, что это должен быть роман. «Они сказали: «Хочешь об этом написать? Только в виде художественного произведения».
