Министра иностранных дел Стефана Диона (Stéphane Dion) многие критикуют за то, что он противостоит агрессивной кампании финансиста Билла Браудера (Bill Browder) по внедрению в Канаде (а заодно и в других странах) аналогов «Закона Магнитского», принятого в 2012 году в США. Этот закон предусматривает санкции против россиян, которых обвиняют в причастности к смерти юриста браудеровского фонда Hermitage Сергея Магнитского, умершего в 2009 году в следственном изоляторе (спустя шесть лет после того, как г-н Браудер покинул Россию, прихватив с собой свое впечатляющие состояние).

Недавно к нападкам на Диона подключился профессор Стэнфордского университета Майкл Макфол (Michael McFaul), бывший послом США в России с 2012 по 2014 годы. В своем недавнем интервью Роберту Файфу (Robert Fife) из The Globe and Mail г-н Макфол постарался предельно упростить картину. «Вы за права человека или нет?— спросил он. — Если они для вас — важная ценность, тогда этот закон необходимо принять».

«Если режим поддерживает нарушителей прав человека и сам нарушает международное право, — подчеркнул г-н Макфол. — ответ может быть только один — сила». Отказ от аналога «Закона Магнитского» мог бы укрепить отношения между Канадой и Россией, признает он, но «в долгосрочной перспективе он будет знаком слабости».

Бывший американский дипломат был «неприятно поражен» словами нашего министра о том, что аналог «Закона Магнитского» может поставить под угрозу улучшение отношений между Россией и Канадой, в результате которого Канаду недавно пригласили в Международную группу поддержки Сирии (с согласия сопредседательствующей в ней России). Макфол назвал эту логику «странной». В конце концов, США ведь «не выгнали из МГПС из-за этого закона»? Почему же Канаду могут выгнать?

Проблема в том, что Канада — не Соединенные Штаты. Мы — не ведущая сверхдержава мира. На каждый доллар, который мы тратим на оборону, США тратят не меньше 50 долларов. Как бы мы ни оценивали эффективность санкций в целом, санкции США, с учетом глобальной мощи американских корпораций, крайне болезненны. К канадским санкциям это не относится. Поэтому Вашингтон может работать в МГПС вместе с Россией, несмотря на «Закон Магнитского», а Оттава — нет.

Возможно, в 2012 году, когда возмущенный экс-гражданин Америки громко взывал к правосудию, США стоило ввести санкции, которые пропагандирует г-н Макфол, — а возможно, и нет. Но Канаде вводить их сейчас точно не следует.

Мы стремимся исправить отношения с Россией не по доброте душевной, а потому, что у Канады есть серьезные интересы, связанные с национальной безопасностью, в Евразии, на Ближнем Востоке и в других регионах. Мы пытаемся остановить наступление новой холодной войны и прекратить опасное перетягивание каната на Украине. Мы хотим сотрудничать с Россией в Арктике — и не только в Арктике. Мы хотим вести с ней бизнес — инвестировать, торговать, создавать рабочие места.

Возможно, наладить отношения с Россией у нас не получится, но мы не узнаем этого, пока не попробуем. Наше активное присутствие может быть замечено — и это будет полезно. Наше отсутствие просто проигнорируют, от чего точно не будет никакой пользы.

Помимо того, что г-н Макфол навязывает канадской внешней политике точку зрения США в качестве универсальной, с его предложением также связан ряд других проблем. Начнем с того, что оно крайне избирательно. Оно направлено против россиян, мучивших г-на Магнитского, которые были мишенью пламенной кампании г-на Браудера. А как насчет прочих бесчисленных нарушителей прав человека по всему миру? Ну разумеется, закон можно распространить и на них тоже!

В своей недавней статье в Ottawa Citizen президент канадского отделения Международной комиссии юристов Эррол Мендес (Errol Mendes) писал, что «США могут стать первым государством, у которого появится новое глобальное оружие против убийц и мучителей». Г-н Мендес даже заявил, что полноценный «Закон Магнитского» мог бы предотвратить войну в Сирии и миграционный кризис в Европе.

Какая чушь! Американский «Закон Магнитского» — крайне сомнительная вещь как с точки зрения процедур, так и с точки зрения возможных последствий. Он должен наказывать «тех, кто считается виновными в нарушениях прав человека» — но вопрос в том, кем именно считается? Как будут приниматься решения — неужели по итогам проплаченных лоббистских кампаний? Кто будет применять «новое глобальное оружие» — и против кого?

Судя по всему, многочисленные расширенные «Законы Магнитского» не превратятся в единую согласованную систему, способствующую соблюдению прав человека. Это будут отдельные прихотливо устроенные инструменты, приносящие больше вреда, чем пользы, с помощью которых страны будут мстить друг другу за обиды.

Поэтому г-н Дион прав. Канадский аналог «Закона Магнитского» серьезно ударит по нашим интересам в России — как экономическим, так и относящимся, например, к сфере безопасности, — и тот ущерб, который он им нанесет, намного перевешивает крайне сомнительную пользу, которую он может принести правам человека.

Крис Уэстдал — бывший посол Канады в России, председатель совета директоров канадской компании Silver Bear Resources, строящей серебряный рудник в Якутии, научный сотрудник Канадского института мировой политики.