Российский президент Владимир Путин только что завершил свой визит в Пекин, где объявил о заключении масштабных, как кажется, энергетических соглашений и сказал, что Россия и Китай — друзья навеки. Сегодня хорошие отношения с Китаем нужны всем, но Путин налаживает их с невыгодных позиций. Россия — одна из немногих стран мира, у которых, кроме Китая, очень мало друзей. (Еще она дружит с Северной Кореей и Пакистаном — и больше ни с кем.) Раньше я уже говорил о том, что когда Китай — твой единственный друг, с ним трудно поддерживать отношения взаимного уважения. Большинство вопросов будет решаться на китайских условиях, а Пекин может упорно торговаться, так как, кроме него, тебе некуда идти. Один информированный китайский ученый как-то рассказал мне о точке зрения руководства разведки Китая на Россию: «Мы думаем, что Путин неверно оценивает свои силовые позиции в мире».

Проявился ли этот дисбаланс во время путинского визита? Китайцы славятся внешним приличием и этикетом, даже когда принимают незадачливых визитеров, так что представитель Си Цзиньпин был вежлив. Но нетрудно себе представить, что было у него на уме.

Представим, что Путин в ходе беседы начал со злорадного заявления о Брексите и о том, насколько глупо принимать решения на референдуме. Возможно, он также вспомнил про свой 80-процентный рейтинг популярности, назвав его гарантией политической стабильности. Си Цзиньпин мог улыбнуться в ответ, но он прекрасно знает, что в сентябре в России состоятся парламентские выборы, а путинскую партию «Единая Россия» поддерживает всего 35% электората.

Путин мог также высмеять страны Запада за их неспособность проводить долгосрочную стратегию, не отклоняясь от избранного курса. Здесь Си мог полностью с ним согласиться, отметив про себя, что на прошлой неделе Европейский Союз продлил санкции против России до 2017 года. «В целом получится три года, — мог подумать китайский руководитель. — Неужели Путин не знает, что мне это известно?»

У Си несомненно возникла схожая реакция, когда его гость начал призывать к углублению сотрудничества между Россией и Китаем. Чтобы объяснить выгоды для обеих сторон, Путин мог заметить, что экономический рост в Китае снизился с двузначных показателей до неполных семи процентов. Но Си Цзиньпину хорошо известно, что экономические перспективы самой России — гораздо хуже. Сам Путин недавно признал, что без радикальных изменений курса рост может зависнуть на нуле.

Затем Путин мог перейти к делу. Поскольку Россия нуждается в китайских инвестициях для оживления экономического роста, большое разочарование вызывает то, что объем этих инвестиций с 2014 года упал на 85%. О внутренней реакции Си на призыв Путина нетрудно догадаться: когда рубль потерял более половины своей стоимости, Китай может покупать, что пожелает, за меньшие деньги! Но сыпать соль на раны он не стал. Если теперь, не имея на горизонте других покупателей, Россия готова продать часть своего нефтяного и газового сектора, Китай пойдет на заключение некоторых сделок. В этом-то и состояла реальная новость саммита. Вот что значит быть «друзьями навеки».

Стивен Сестанович — профессор Колумбийского университета, старший научный сотрудник Совета по международным отношениям (Council on Foreign Relations) и автор книги Maximalist: America in the World From Truman to Obama (Максималист: Америка в мире от Трумэна до Обамы).