Брексит — загадка для Путина. Он бы ни за что не созвал референдум, не организовав себе заранее победу на нем. Брюссель в прошлом всегда проводил повторные референдумы, если проигрывал. Президент Соединенных Штатов, который согласно кремлевской мифологии обращается с европейцами как с вассалами, дал Британии команду остаться в составе ЕС. Но вот Британия принимает вердикт электората как обязательное руководство к действию. Какого цвета эта революция, может спросить Путин.

Потрясенные и удивленные западные аналитики поспешили нарисовать апокалиптические последствия от британского решения выйти из Евросоюза. Немедленная отставка премьер-министра Дэвида Кэмерона и последовавшее за ней соперничество между консервативными членами парламента, стремящимися сменить его на Даунинг-стрит 10; заявление первого министра Никола Стерджен (Nicola Sturgeon) о том, что она имеет право оставить Шотландию в составе ЕС; катастрофическое поведение Лейбористской партии под руководством ее официального лидера Джереми Корбина (Jeremy Corbyn); отсутствие согласованного мнения о том, что может означать Брексит сейчас, когда Британия обязалась осуществить его — все это способствовало появлению поспешных и эмоциональных суждений и оценок в Соединенном Королевстве. Воздействие результатов референдума на остальных 27 членов ЕС и на комиссию в Брюсселе оказалось таким же дезориентирующим. Казалось бы, все это укрепляет уверенность Кремля в слабости ЕС и усиливает надежды России на раскол Запада.

Однако российская реакция — как со стороны официальных властей, так и со стороны аналитиков, которых терпит официальная власть, — оказалась весьма сдержанной. Учитывая ту ярость, с которой ведет свою работу внутри России ее антизападная пропагандистская машина, продолжающееся ужесточение внутренней системы контроля над обществом, а также устойчивую милитаризацию страны, такая реакция вызвала удивление у многих за пределами России. Россияне должны были ликовать и радостно кудахтать по поводу ослабления Европейского Союза и возможного распада Соединенного Королевства. Российские либералы пришли в уныние от результатов Брексита, почувствовав себя в еще большем одиночестве. Путина это вполне устраивало. Однако непосредственные внешнеполитические последствия от британского референдума замалчиваются в России активнее, чем можно было ожидать.


Для этого есть немало тактических причин. Кремль недавно смягчил свое публичное отношение к Западу. Российская политика на Украине и в Сирии оказалась не столь успешной, как мог предполагать Путин. Сейчас главная цель заключается в ослаблении западных санкций, что не в последнюю очередь объясняется отчаянным положением российской экономики. Представители российского правительства не могут бесконечно твердить электорату, что спад прекращается, поскольку всякий раз выясняется, что это не так. Зарубежные авантюры сегодня кажутся менее привлекательными в обществе, чем в 2014 году, а обеспокоенность будущим России усиливается. Существуют предположения, что результаты осенних парламентских выборов будут сфальсифицированы, однако в меньшей степени, чем в 2011 году. Режиму не нужны новые уличные волнения.

Москва хочет, чтобы в Европе возобладало стремление вернуться к обычному ходу дел, как и раньше. Это не согласуется (пока) с очевидными попытками воспользоваться последствиями британского решения о выходе из ЕС. Русским также необходимо заботиться о сочувствующих им националистах из остальных 27 стран ЕС. Сравнения между ними и теми британцами, которые в ходе референдума проголосовали за выход, в лучшем случае кажутся натянутыми. Более того, среди этой части электората нет единого харизматичного лидера, с которым Кремль мог бы работать.

Пытаться продвигать идею о том, что Россия готова к улучшению отношений с Соединенным Королевством, — это одно дело, хотя делать его довольно трудно, так как британский парламент приспосабливается к новым внешнеполитическим требованиям, а Британия сохраняет верность НАТО. Однако не совсем понятно, как осуществить такие обобщенные идеи. Британские вооруженные силы по-прежнему активно поддерживают действия НАТО по укреплению безопасности стран Центральной Европы, а ведущий претендент на пост Кэмерона предложил в ближайшее время провести голосование по вопросу обновления программы ядерного сдерживания на базе британского подводного флота с ракетами «Трайдент».


Неопределенность внутри ЕС по поводу того, как справиться с уходом Британии, заставляет Путина и его коллег занять выжидательную позицию и наблюдать за развитием событий, прежде чем выявлять мишени для возможного воздействия и использования. Берлин с самого начала реагирует более конструктивно, чем идеологи ЕС типа председателя Еврокомиссии Жан-Клода Юнкера. Мнение Германии важно для Москвы. Но было бы неправильно говорить о том, что Москва против снижения значимости и веса ЕС, а также против раскола Европы в российских интересах. Но каким бы сильным ни было первоначальное потрясение от Брексита, прогнозы о таком распаде ЕС в лучшем случае преждевременны.

Сэр Эндрю Вуд работал послом Британии в Москве в 1995-2000 годах.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.