Генри Киссинджер напоминает нам, что в международных отношениях у государств нет постоянных друзей и врагов, а есть только интересы. Этот вывод нашел свое подтверждение во вторник в Санкт-Петербурге, где турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган решил забыть прошлое вместе со своим «дорогим другом, уважаемым Владимиром», устроив парадоксальное (и несколько неумеренное) шоу дипломатического примирения.
Всего за семь месяцев Турция и Россия проделали огромный путь, превратившись из врагов номер один в старых добрых друзей. Похоже, что Эрдоган и президент Владимир Путин относятся к ноябрьскому инциденту со сбитым турецкими истребителями российским Су-24 и к последовавшей ссоре как к аномалии, которая не должна мешать дружественным в остальном отношениям. Как сказал Путин, «наш приоритет — выход на докризисный уровень двустороннего сотрудничества». То есть, надо пережить этот неприятный эпизод и вернуть все в обычное русло.
Но это будет нелегко. Турция и Россия еще до инцидента со сбитым российским самолетом шли неизбежным курсом на столкновение. С одной стороны, Россия долгие годы работает над тем, чтобы уберечь свою сферу влияния от посягательств Запада, показав во время военной кампании в Грузии в 2008 году и на Украине в 2014-м, что она в случае необходимости готова применять силу, дабы удержать соседей в подчинении, а более крупных противников на расстоянии. Однако Россия своими действиями только укрепила решимость США защищать союзников на российской периферии, усилив тем самым противостояние между Вашингтоном и Москвой. Чтобы Вашингтон относился к ее требованиям серьезно, России нужно было сыграть роль помехи и посредника в конфликте, поглощающем все внимание США. Сначала это был конфликт с Ираном, но когда Соединенные Штаты в результате переговоров заключили с ним ядерное соглашение, Москва переключила внимание на Сирию.
Между тем, на Ближнем Востоке распространялся вакуум власти, постепенно втянувший Турцию в активные действия за пределами ее границ. Гражданская война в Сирии не прекращалась, и Анкара забеспокоилась из-за нестабильности и распространения курдского сепаратизма, и в то же время захотела воспользоваться благоприятной возможностью, чтобы поставить восточное Средиземноморье под контроль суннитов и под турецкую опеку. Когда Москва решила активизировать свое участие в сирийском конфликте, турецкое правительство разрабатывало собственные планы вмешательства, дабы устранить усиливавшуюся угрозу со стороны курдов и «Исламского государства» (террористическая организация, запрещена в России, — прим. пер.). Когда Турция и Россия усиливаются, возникает частичное совпадение их сфер влияния в черноморском регионе, в отдельных районах Ближнего Востока, на Кавказе и в Центральной Азии. На нынешнем геополитическом отрезке пути интересы Турции и России вошли в противоречие на Ближнем Востоке. И хотя Соединенные Штаты выигрывали от ссоры между Россией и Турцией, которая в этот момент начала демонстрировать больше преданности НАТО, Белый дом решил, что лучше поспособствовать сближению между Москвой и Анкарой, если это приведет к снижению риска очередной крупной конфронтации на поле боя в Сирии, в которую могли втянуться и США.
Путин и Эрдоган самыми разными средствами и обещаниями в экономической сфере пытаются показать миру, что российско-турецкие отношения восстановлены, и все хорошо. Но на самом деле, в общей геополитической динамике ничего не изменилось, и основополагающие трения между двумя странами сохраняются. Наверное, именно поэтому Путин и Эрдоган провели пресс-конференцию после переговоров о снятии торгового эмбарго, о восстановлении туристических потоков и о возобновлении энергетического сотрудничества, и лишь после нее перешли к обсуждению Сирии. Экономическое сотрудничество — это просто. Россия и Турция получают выгоду от совместного бизнеса. Турция не сможет прожить без российского газа, а России очень нужен альтернативный маршрут поставок в Европу, каким может стать «Турецкий поток», который пойдет в обход проблемных государств типа Украины. Даже если возникает раздражение из-за ценообразования, скидок и регулирующих норм, что всегда случается во время реализации крупных проектов, Турция и Эрдоган практически ничего не теряют от продвижения такого экономического сотрудничества на самом высоком уровне.
Но Сирия — это та сфера, где интересы России и Турции неизбежно и диаметрально противоположны. Ярким свидетельством тому является продолжающаяся битва за Алеппо. Путин и Эрдоган сколько угодно могут обсуждать свое стремление к мирному урегулированию в Сирии; но главные стороны на переговорах, какими являются поддерживаемые Турцией суннитские повстанцы и пользующиеся содействием России правительственные войска во главе с алавитами, по-прежнему борются за этот город, который имеет стратегическое значение. Ни одна из сторон не сядет всерьез за стол переговоров, если не укрепит свой контроль над Алеппо. А если судить по характеру боевых действий в июле (блокада силами правительственных войск, наступление повстанцев и контрнаступление режима), мы видим, что ни одна из сторон не в силах взять город под свой контроль.
Россия будет и дальше использовать сирийское противостояние с Турцией, хотя Путин сотрудничает с Эрдоганом. Россия видит, что Турция имеет важнейшее значение для усилий НАТО по наращиванию военного присутствия в Черном море и является весомым игроком на Кавказе, где Москва пытается усилить собственное влияние посредством спора в Нагорном Карабахе. Поэтому она хочет добиться того, чтобы Турция держалась от него подальше. Сегодня, когда приоритеты Турции сосредоточены на Сирии, Москва может посадить Анкару на крючок, продолжая поддерживать курдских сепаратистов и спутывая турецкие военные планы в Сирии за счет сохранения своего военного присутствия на поле боя. После неудачной попытки военного переворота в Турции Путин, мастерски владеющий тематикой внутренней безопасности, может предложить правительству Эрдогана сотрудничество в области обмена разведывательной информацией и передачи полезных методов предотвращения переворотов, дабы приблизить к себе Анкару.
Путин и Эрдоган — это властные лидеры с большими геополитическими амбициями. Им неинтересно заводить друзей; они полностью посвятили себя продвижению своих национальных интересов. Будьте уверены: впереди Турцию и Россию ждут новые точки столкновения этих национальных интересов.
