Что задумал Путин? Война в Сирии была темой телепрограммы «Майбрит Ильнер». Недовольство вызвал сирийский журналист, который хотел разоблачить Запад с помощью неудачных сравнений.
Это был первый визит Владимира Путина в Германию после аннексии Крыма в марте 2014 года, на которую уже давно наслоились дальнейшие многочисленные конфликты с российским президентом. Так еще до зашедших в тупик мирных переговоров по украинскому кризису в центре переговоров, которые Ангела Меркель (Angela Merkel) и президент Франции Франсуа Олланд (François Hollande) в среду вечером вели с Путиным в ведомстве канцлера, была прежде всего драматическая ситуация в Алеппо.
В заключение канцлер нашла жесткие слова для оценки кровавой политики России на стороне режима президента Башара Асада (Baschar al-Assad) в городе на севере Сирии. То, что происходит там при российской поддержке, абсолютно бесчеловечно.
Олланд пошел еще дальше и назвал бомбардировки Алеппо «настоящим военным преступлением». Однако даже если Путин в заключение и высказал готовность продлить режим прекращения огня для города, было видно, что сильного впечатления они на него не произвели. Почти в это же время флот российских авианосцев прокладывал себе путь по Северному морю в сторону Сирии.
Хороший Запад, злая Россия?
О том, как Путин вьет веревки из ЕС, Майбрит Ильнер хотела поговорить со своими гостями в четверг вечером. На провоцирующий заголовок передачи «Полководец Путин — сильная Россия, слабый Запад?» она получила в высшей степени неоднозначные ответы. Прежде всего от сирийского журналиста Ахтама Сулимана (Aktham Suliman), который, очевидно, решил по возможности разоблачить западный взгляд на вещи и события.
Сулиман выступил против того, чтобы сделать участие Путина в событиях в Алеппо единственной сегодняшней проблемой региона, и указал на Мосул. «Здесь можно констатировать, что за одинаковые действия одну сторону все время критикуют, а другую сторону все время хвалят», — так он сравнил происходящее в настоящее время военное наступление иракской армии при поддержке антитеррористической коалиции под управлением США в североиракском городе. «Мы видим мертвых детей из Алеппо, но не видим мертвых детей из Мосула». Это, по его словам, зловеще и оппортунистично.
«Россия в Сирии убила столько же, сколько и ИГИЛ»
Петер Альтмайер (Peter Altmaier) (ХДС) ни в коем случае не захотел с этим согласиться. Глава ведомства канцлера упрекнул Сулимана в искажении фактов и с полным правом указал на совершенно различные исходные ситуации. В отличие от Алеппо, где люди сами отказались от своего режима, Мосул был захвачен и порабощен террористической организацией «Исламское государство» (организация, запрещенная в РФ — прим. пер.). «Люди в Мосуле хотят, чтобы их освободили. В Алеппо Путин, напротив, поддерживает режим, который применяет бомбы и химическое оружие против собственного населения».
От этого аргумента Сулиман отмахнулся, чтобы в ходе телепередачи продолжать разоблачать ханжество и высокомерие Запада при помощи дальнейших неудачных аналогий. Возможные военные преступления в Алеппо он попытался сравнить с гражданскими жертвами воздушного налета бундесвера на два бензовоза в Афганистане в 2009 году. По его словам, там речь не шла ни о каких военных преступлениях, и близким погибших даже не выплатили компенсацию.
Наряду с Альтмайером также и военный эксперт Флоренс Гауб (Florence Gaub) старалась выправить положение. Собственно, она не хотела сравнивать жертвы, но Россия на стороне Асада в Сирии тем временем убила столько же людей, сколько и ИГИЛ. И она также пояснила, что восстания в Сирии начались через «арабскую весну» в Тунисе: «Мы, на Западе, не имеем к этому никакого отношения».
Путин хочет признания
Биограф Путина Алксандр Рар (Alexander Rahr) в самом начале передачи пояснил, что он не хотел бы в этом кругу играть роль «понимающего Путина». Однако он все же агитировал за то, чтобы по меньшей мере признать российские интересы, вместо того, чтобы рассматривать Путина исключительно с точки зрения ориентированной на определенные ценности внешней политики. «У Путина абсолютно жесткие интересы. Он хочет вернуться на мировую арену, и он хочет, чтобы Россию опять признали великой державой, — заявил Рар. — Путин хочет другую мировую систему».
Как и следовало ожидать, похожую точку зрения высказал и председатель фракции Левых Дитмар Бартч (Dietmar Bartsch). Он критиковал «высокомерие США», которые низвели Россию до региональной державы, и во всем бедственном положении обвинил США. «Почему собственно существует ИГИЛ? Кто же вел войну в Ираке?» — издевался он.
Несмотря на провокации в ходе передачи выяснилось, что по некоторым пунктам гости передачи все же были единодушны. Альтмайер признал ошибки Запада в Ливии и в Ираке. И в дальнейших санкциях против России также никто из них не увидел перспективы на успех.
Без расплывчатых сравнений и позиции Сулимана стали яснее:"Мы попали между фронтами Запада и Путина. И люди сыты этим по горло». Для него повстанцы, поддерживаемые Западом, — никакие не демократы. Этот вид демократии его стране также не нужен, как и иностранные джихадисты. Сирия должна сама решить свои проблемы, и если Запад ищет конфликт с Россией, то пусть он выбирает прямой путь за океан, а не через арабский мир.
В заключение Рар пообещал Европе неспокойное будущее. «Путин хочет иметь другую мировую систему, и мы не может больше, как раньше, наблюдать за мировой политикой, сидя на диване. Мы там, внутри этой политики», — предрекал Рар. Гауб поддержала его: «Мы не можем больше делать вид, будто мир заканчивается у наших границ, и продолжать жить в этом прекрасном европейском мыльном пузыре».
