Похоже, Владимир Путин снова захватил в Сирии стратегическую высоту и инициативу. Вчера он заявил, что после переговоров с Дональдом Трампом, Турцией и Ираном он в общих чертах добился согласия сторон по вопросу о создании в разных частях Сирии безопасных гуманитарных зон.


Российский президент утверждает, что он может заставить работать заключенное несколько недель назад в Астане перемирие, которое пока остается полной фикцией. Для этого он хочет создать бесполетные зоны — при условии, что российские, турецкие, иранские и американские войска будут осуществлять наземную защиту безопасных зон. К счастью, при этом он признает, что силы ООН также могут понадобиться.


Как бы ни было тяжело соглашаться с Путиным после шести лет гражданской войны, более чем 500 000 смертей, бесчисленных химических атак и практического уничтожения страны, если они с президентом Трампом смогут задействовать женевский процесс и привести ситуацию к демократическому урегулированию, я, со своей стороны, готов дать им шанс и предложить свою поддержку и сотрудничество. Я также призываю нашего премьер-министра взять на себя ключевую роль и использовать наши весомые дипломатические и военные возможности для помощи этой разрушенной стране.


Концепция безопасной зоны предполагает, что подавляющее большинство сирийцев хотят остаться в Сирии — или вернуться в Сирию, если она освободится от тирании и террора. Судя по всему, на Россию повлияли американские ракетные удары, которые я полностью поддержал. Однако Путин — не дурак, и в любом случае должен не меньше всех прочих хотеть мира в Сирии. Соответственно, он, по-видимому, сейчас уговаривает Трампа поддержать его инициативу, без сомнения, добиваясь в обмен на осуществление мирного плана отмены парализующих российскую экономику санкций.


Путин предлагает для начала создать четыре безопасных зоны: в провинции Идлиб, в северных пригородах Хомса, в восточной части Гуты и на юге Сирии. Все эти регионы сильно пострадали от бочковых бомб сирийского режима, российских авиаударов, химического оружия, ударов по госпиталям. Мир в любой форме будет там только приветствоваться.
Я лучше всего знаком с положением в провинции Идлиб, находящейся на северо-западе Сирии. Именно там находится город Хан-Шейхун, ставший 4 апреля жертвой смертоносной химической атаки. В лагерях беженцев в Идлибе живут в нищете и отчаянии около 500 000 человек. Между тем множество НКО, находящихся прямо через границу, в Турции, могли бы обеспечить поставки беженцам пищи, воды и электричества, а сами лагеря можно было бы расширить.


Необходимые базовые требования для гуманитарных зон — защищенность и безопасность. Сирийские ВВС должны будут прекратить свои операции — что, скорее всего во власти Путина. Безопасность идлибской зоны смогут дополнительно поддерживать корабли с радарами и ракетами, находящиеся в Восточном Средиземноморье.
Я полагаю, что нам придется смириться с присутствием на местах российских и иранских солдат, способных обеспечивать безопасность; а так как они уже присутствуют в Сирии, они могут ускорить наступление мира. Однако во имя контроля и управления это должно делаться под эгидой ООН, в соответствии с правилами применения вооруженной силы и образом действий ООН. Подход в данном случае должен быть гибким и аккуратным, и лидирующая роль должна принадлежать тем, кто имеет наибольший опыт операций такого рода. Борис Джонсон (Boris Johnson) уже предложил использовать в этом качестве британские войска. Я бы также считал предпочтительной ситуацию, при которой большинство сил будут западными. Эти силы должны будут обеспечить доставку помощи и реконструкцию, что позволит создать подходящие условия для разворачивания женевского процесса.


Никто не сомневается в том, что впереди немало трудностей. В течение долгого времени этим мерам необходима будет полная поддержка и полное одобрение со стороны Турции, России, Ирана, США, Британии и ООН. В этой драке участвует несколько собак, но Америка — самая большая из них, и я надеюсь, что она лает громче прочих. Для успеха потребуются значительные ресурсы, но все же меньшие, чем потребовались бы на переселение куда-нибудь 5-12 миллионов сирийцев в случае окончательной гибели этой несчастной страны.


Мне крайне неприятно поддерживать Путина — особенно после того, как его силы неоднократно бомбили больницы нашего Союза организаций медицинской и гуманитарной помощи, убивая наших сотрудников. Однако я призывал создать безопасные зоны, начиная со своего первого приезда в Сирию в 2013 году, и буду продолжать это делать во имя блага Сирии. При этом я, как и многие другие, продолжаю собирать доказательства, чтобы те, кто виновен в многочисленных зверствах, творящихся в стране, однажды ответили перед Международным уголовным судом.