Эксперты по правовым вопросам согласились с тем, что рассказ Джеймса Коми о его девяти беседах с Дональдом Трампом в начале этого года представил убедительные доказательства препятствования правосудию и попыток похоронить расследование контактов кампании Трампа с Москвой.

Вместе с тем были высказаны смешанные мнения относительно того, будет ли этого достаточно для признания вины или импичмента. Положения об импичменте должны пройти Палату представителей, а большинство республиканцев в среду вечером, похоже, выступили в поддержку Трампа, несмотря на детали заявления Коми.

Заявление Коми перед разведывательным комитетом Сената было опубликовано в среду перед его долгожданным появлением перед комитетом на Капитолийском холме в четверг.

Некоторые наблюдатели сказали, что это заявление станет дополнительным импульсом для многочисленных расследований в отношении кампании Трампа, что, в свою очередь, может привести к появлению еще более разрушительных показаний, которые республиканцам будет трудно игнорировать. Свидетельства Коми также противоречили рассказу Трампа о беседах, в которых он отрицал, что требовал лояльности от Коми. Если президент повторит свою версию под присягой, он может столкнуться с обвинениями в лжесвидетельстве.

«Полностью достоверное подготовленное заявление Коми усиливает мою веру в то, что президент стремился повлиять и даже прекратить продолжающееся расследование серьезных нарушений со стороны [Майкла] Флинна и других приближенных президента. Это препятствование правосудию», — написал в электронном письме Лоренс Трайб, профессор конституционного права Гарвардского университета.

По словам Ричарда Пейнтера, советника по вопросам этики в администрации Джорджа Буша, необходимо больше доказательств, чтобы с уверенностью утверждать, что Трамп виновен в препятствовании правосудию.

«Ключевой вопрос заключается в том, существовала ли угроза увольнения Коми, если бы он не сделал то, что ему сказали», — считает Пейнтер. «Я думаю, что просьба лояльности как условие приема на работу, время, когда он попросил его отказаться от расследования Флинна и тот факт, что его действительно уволили, — эти три обстоятельства вместе являются убедительным доказательством того, что Трамп говорил Коми, что если тот не оставит расследование, то будет уволен».

Вероятно, Коми будут задавать вопросы о контексте бесед с Трампом, когда бывший директор ФБР будет давать устные показания в четверг утром.

«Разумеется, глава ФБР Коми ожидает следующего дня после слушания, когда ему, возможно, придется рассказывать об этом», — сказал CNN Норман Эйзен, другой бывший советник по вопросам этики Белого дома. «Будь то препятствование, процедура импичмента, или что-то еще».

Он сравнил показания Коми с секретными записями телефонных звонков Ричарда Никсона, когда он находился на своем посту в разгар Уотергейтского скандала.

«Это переносит нас в ту же реальность, что и препятствование Никсона, может быть, даже хуже», — сказал он. «Это эквивалент записей Никсона. Мы направляемся в очень, очень неспокойные воды».

«Давление, оказываемое на Коми, вполне могло бы стать препятствием для правосудия в зависимости от намерения и мотива», — сказал сенатор Ричард Блументаль, демократ из Коннектикута. Отвечая на вопрос The Guardian о том, что конкретно Коми должен сказать в четверг, Блументаль ответил: «Что еще сказал президент? И каков был тон и явное намерение в его высказывании?»

Бенджамин Уайттс, редактор влиятельного блога Lawfare и старший научный сотрудник по исследованиям в области управления в Институте Брукингса, также провел сравнение с эпохой Никсона, назвав заявление Коми «самым шокирующим единственным документом об официальном исполнении публичных обязанностей любого президента с момента публикации записей Уотергейта».

«Коми описывает здесь поведение, которое общество, приверженное верховенству закона, просто не может принять в президенте», — добавил Уайттс.

Друг и бывший советник Коми сказал, что вмешательство Трампа в расследование Флинна было «отступлением от нормы» и граничило «хотя и не обязательно напрямую с препятствованием правосудию».

«Только если удастся связать с этим увольнение [Коми], можно будет говорить о возмездии, и такое дело о препятствовании легче составить», — сказал друг. На вопрос о том, рассматривал ли Коми увольнение в качестве возмездия, друг, который говорил на условиях анонимности, ответил: «Я не хочу говорить за него».

Друг сказал, что уволенный директор ФБР «с нетерпением» ожидал возможности дать публичные показания, потому что «он считает, что американский народ имеет право знать, что произошло».

Друг добавил, что Коми не был потрясен этой историей. «Он в порядке. Он в полном порядке, — сказал друг. «Он в гармонии с самим собой, он всегда гордится тем, что поступает правильно, и он будет продолжать так делать».