Итак, новым американским санкциям против России быть. У нас по этому поводу всеобщая радость и гордость. Примерно такая же, как после решения Стокгольмского арбитража по «взятке Януковича» в 3 миллиарда долларов, когда возврат этой суммы России отсрочили до рассмотрения апелляции. Радовались до тех пор, пока не выяснилось, что каждый день отсрочки нам капает пеня. Посему, прежде чем праздновать санкции, следует трезво оценить, стоит ли от них ждать исполнения заветной мечты — похорон российской экономики.
Документ, пока он еще был законопроектом №3364, имел общий заголовк «Противодействие противникам Америки посредством закона о санкциях». Это и есть тот самый зловещий закон в трех разделах, посвященных ограничительным мерам против Ирана, России и Северной Кореи. Напихать туда КНДР с Ираном (санкции за запуски ракет), пришлось, потому что санкции только против России могли бы не собрать кворум. Как минимум, в случае необходимости преодоления вето президента. А так — какое вето, если КНДР — это сейчас плановый враг Америки №1. Поскольку президент Сирии Асад ввиду победы России над страшным ИГИЛом (запрещенная в России организация — прим. ред.) перестал исполнять эту роль.
Разобрать по косточкам раздел закона под названием «Санкции в отношении Российской Федерации и борьбы с терроризмом и незаконным финансированием» пытались многие, а лучше всего сделали BBC (русская служба), журнал Fortune и Bloomberg.
BBC сравнивает новые санкции с уже существующими. В частности, в законопроекте №3364 расширены ограничения на поставку товаров, услуг и технологий, необходимых для реализации новых (старые не затрагиваются — прим. автора) проектов по разработке новых (!) глубоководных месторождений нефти, а также месторождений в Арктике и добыче из сланцев.
Но есть одна важная деталь, на которую наши комментаторы не обращают внимания. Ограничения касаются в основном американских компаний: они не могут участвовать в проектах, где доля россиян превышает 33%. Не случайно против расширения санкций, по сведениям Wall Street Journal, были ExxonMobil и Chevron.
В России ограничения теоретически касаются проектов пяти лидеров нефтяной отрасли: Роснефти, Газпрома, Газпром-нефти, Лукойла и Сургутнефтегаза. Но практически крупные инвестиции в добычу нефти и разработку новых месторождений были сделаны еще до принятия санкций.
Аналитики Bank of America Merrill Lynch отмечают, что за последние 5-6 лет компании инвестировали порядка 100 миллиардов долларов в развитие месторождений в Восточной Сибири, на Каспии и в других регионах. Именно эти месторождения сейчас начинают работу и заменяют иссякающие месторождения в Западной Сибири и на Урале.
Для России сейчас важнее сохранение нормального уровня мировых цен, чем разработка новых месторождений. В статье «Нефтяной бумеранг: били по РФ, попали по себе», мы приводили версию египетского публициста Имада Аннана, изложенную в арабской газете NoonPost, о том, что Саудовская Аравия вместе с американцами умышленно сбила нефтяные цены до максимально низкого уровня, чтобы обрушить российскую экономику. Расчет, как мы уже писали, был таков: Россия — колосс на нефтяных ногах — завалится (тем более в условиях санкций) и помочь Сирии не сможет.
Но Россия не завалилась, ИГИЛ почти уничтожен, Асад все еще правит Сирией. А сдулись почему-то Норвегия с Саудовской Аравией, для которых 25 долларов за баррель оказалось еще разорительнее, чем для России. Дорого обошлась богатым странам дешевая нефть. И в итоге ОПЕК таки сократила добычу: приняла решение, против которого по наущению администрации Барака Обамы выступала Саудовская Аравия.
Цена выше 45 долларов за баррель позволяет России поддерживать добычу максимум 530 миллионов тонн, минимум 300 миллионов тонн (при потенциальном ресурсе 700 миллионов тонн нефти в год) и не парится по поводу наращивания добычи. Тем более, что в чрезмерно высоком ее уровне нет экономического смысла.
Сланцевую и глубоководную нефть российские компании также практически не добывают. За исключением участия Лукойла в разработке шельфового газоконденсатного месторождения Шах-Дениз в Азербайджане. Но его доля там — 10% акций, что меньше ограничительной нормы.
Но если в части ограничения инвестиции в новые месторождения санкции не имеют влияющего значения, то где удар может быть ощутим, так это в части фактического эмбарго на поставку технологий и услуг, необходимых для строительства трубопроводов. В том числе и «Северного потока-2», из-за которого мы боимся потерять транзит. Financial Times видит так же угрозу реализации «Турецкого потока» и «Сахалин-2».
В этом плане очень важные детали подмечает американское издание Fortune. Оно пишет, что, прежде всего, существует большая разница между санкциями, закрепленными законодательно, и санкциями, приведенными в действие. Дональд Трамп не мог противопоставлять себя воле законодателей, чтобы не навлечь новую порцию истеричный нападок. Но он добился, чтобы санкциями по Ирану и Северной Кореи занимался Конгресс, а санкции против России были в его компетенции.
«Кроме того, чтобы санкции были эффективными, их нужно ввести и исполнять. Должны проводиться расследования. Должны быть определены размеры штрафов. Но в законе не говорится об обязанности активно его исполнять или даже о какой-либо ответственности чиновников в случае затягивания. Вполне возможно, что даже если Белый дом и не будет уделять этому должного внимания, закон будет исполняться благодаря настойчивым действиям некоторых политических деятелей и государственных служащих. Но, учитывая подход Трампа к России, пока мало что указывает на то, что он прикажет приступить к его решительному применению на практике», — отмечает Fortune.
С учетом этих нюансов нашим аналитикам очень важно правильно понимать комментарии европейских компаний и не хлопать в ладоши от преждевременной радости. Когда Bloomberg приводит слова заместителя генерального директора французской компании Engie Пьера Шарейра о том, что Engie может приостановить финансирование проекта строительства газопровода «Северный поток-2», если новые санкции США против РФ будут применяться (!), то ключевым словом тут является «если». Так же формулируют свою позицию и немцы. Добавляя, что будут настаивать на переговорах и согласовании позиций, как того требует законопроект.
Из комплекса финансовых ограничений, санкции максимально бестолковы в части запрета участия американских компаний или граждан касается в приватизации российских госкомпаний (при инвестициях более 10 миллионов долларов. Большой приватизационной распродажи, которая может заинтересовать американские компании, Россия в обозримой перспективе не планирует.
Намного более ощутимым может стать введение ограничений на покупку российского госдолга. Однако, речь идет о ценных бумагах, которые уже котируются на рынке. Прибегать к новым внешним заимствованиям финансирования дефицита бюджета в РФ не планируют до 2020 года.
Что же касается третьего, как полагают, самого болезненного ограничения — запрета кредитовать российские банки на сроки, превышающие 14 дней, а нефтегазодобывающие компании — до 30 дней, то здесь, как и в действовавших ранее санкциях, ограничение наложено на американские финансовые институты. Другими словами, закон позволяет Трампу запретить американскими гражданами или компаниями давать кредиты русским заемщикам на срок, свыше установленного. Но, как отмечают российские финансисты, финансирование со стороны американских банков в РФ и так менее популярно, чем со стороны европейских, азиатских или оффшорных.
Что же касается так вдохновившей нас преамбулы со словами типа «Россия вторглась на Украину, аннексировала Крым, поддержала режим Асада в Сирии и проч.», то это беллетристика, которая звучит красиво, но рыночной цены не имеет. Потому что наша доля в мировом торге, частью которого являются санкции, не предусматривается. Мы же не цель мировой политики, мы инструмент троллинга России. Стоит ли этим гордиться, каждый патриот решает для себя сам.
