В великих странах идет крупное сражение за демократию. И демократия это сражение проигрывает. В странах с наибольшей численностью населения, таких как Индия, Бразилия, Россия, Турция и США, демократические свободы размываются.
Десятилетие назад они находились в совершенном разном положении. США, старейшая демократия на планете, и Россия, авторитарная страна эпохи постмодерна, в которой проходят выборы. Между ними существуют сильные различия. США — все еще демократия, Россия нет. Однако во всех сообществах демократические принципы ослабевают.
Авторитарные правители хорошо научились управлять большими массами. Как это ни странно, но чем больше стадо голосующих, тем проще их контролировать всемогущему пастуху.
Единожды укрепившись в региональных державах, авторитарные тенденции начинают заражать соседние страны. Такие европейские страны как Польша, Венгрия, Литва и Словакия утратили свой статус либеральных демократий, став лишь электоральными демократиями.
Согласно докладу о демократии, подготовленному исследовательским институтом V-Dem, 2,5 миллиона граждан проживают сейчас в странах, где происходит отход от демократических норм.
Если мы внимательно проанализируем этот отход в мировом масштабе, то увидим, что он не затрагивает сердцевину демократических институтов. Электоральные процессы, за редким исключением, чисты как никогда. Вся проблема заключается в неприкасаемых, на которых держится демократия, в отсутствии (само)цензуры в прессе, в свободе слова, независимости гражданских организаций по отношению к политической власти.
В отличие от фальсификации результатов выборов, трудно обнаружить утрату обществом независимости ради того, чтобы поставить в трудное положение своих руководителей. Страх высказать иное мнение постепенно распространяется, и этому способствуют небольшие законодательные изменения, у которых находятся молчаливые сообщники.
Эта тенденция не обошла стороной и Испанию. По сравнению с тем, что было несколькими годами ранее, у нас стали больше запугивать журналистов, стали более ангажированными СМИ и менее свободными политические дискуссии.
Мы — все еще полноценная демократия. Но если мы слепо в это уверуем, то перестанем таковой быть.
