Обычная любовь редко когда заканчивается приговором, но, с другой стороны, отношения Марии Бутиной и Пола Эриксона (Paul Erickson) — случай никак не рядовой.
Любовная связь, завязавшаяся между любящей пострелять российской оперативницей и консервативным функционером, который, вероятно, еще и нечист на руку, больше смахивает на сюжет братьев Коэнов. Здесь есть элементы судебного триллера («Шпионский мост») и криминальной драмы про обреченных на провал жуликов («Фарго»), разного рода злоупотребления как в культовом «Большом Лебовском» — и даже немного романтики (как и во всех коэновских фильмах без исключения).
Но Бутиной, когда она предстанет перед судом в четверг, будет не до поворотов сюжета. Она надеется, что слушание поставит точку в ее мытарствах, — после ареста прошлым летом она сидит в одиночке, а до этого несколько лет была под пристальным вниманием ФБР.
Согласно обвинительному заключению, она по наущению Кремля действовала в качестве тайного агента российского влияния и, используя личные связи, пыталась проникнуть во влиятельные консервативные организации — включая Национальную стрелковую организацию (НСА) — чтобы повлиять на американскую политику в выгодном для Москвы направлении.
Бутину арестовали в июле прошлого года, — в том же месяце Роберт Мюллер предъявил обвинение дюжине других агентов российской разведки, предположительно связанных с Кремлем, за взлом компьютеров Демократической партии в 2016 году. Однако ее дело осложняется тем, как она использовала свою связь с паршивым агентом из Республиканской партии, — человеком, который не раз брался за сомнительные дела.
Если послушать ее адвоката, их связь — простая любовная история, «обычный роман».
Какова бы ни была истинная природа их связи, от других расследований российского вмешательства в американскую политику ее дело отличается тем, что в нем фигурирует республиканский деятель почти вдвое старше ее — да к тому же с пестрым прошлым. В 80-е ему доводилось продюсировать антикоммунистические фильмы, затем он представлял Джона Уэйна Боббитта (John Wayne Bobbitt) и был лоббистом одного печально известного африканского диктатора. Наконец, за ним тянется длинный шлейф судебных разбирательств за введение инвесторов в заблуждение и неуплату кредитов.
Пусть спецпрокурор Роберт Мюллер (Robert Mueller) никакого сговора между Трампом и Россией и не обнаружил, но перед нами по крайней мере один пример другого сговора — небольшого, но зато самого интимного толка.
И этот сговор приоткрывает завесу тайны над тем, насколько запутаны отношения между кремлевскими оперативниками и консервативной элитой США — или, во всяком случае, людьми, к ней близкими.
В отведенной ей роли Бутина смешивала политику и личную жизнь. Это удавалось ей прекрасно, — по крайней мере, до 15 июня, когда она вошла в свою квартиру в Вашингтоне и увидела сотрудников ФБР в бронежилетах.
Бутина признала себя виновной в сговоре, и теперь ей предстоит выяснить, получит ли она пять лет тюрьмы или выйдет на свободу практически незамедлительно. «Если ее приговорят к сроку, который она уже отбыла, то она скоро вернется в Россию», — сообщил ее адвокат Роберт Дрисколл.
При этом для Эриксона хождения по судам, похоже, только начинаются. В прошлом месяце родной штат Южная Дакота предъявил ему обвинение в 11 случаях мошенничества и отмывания денег. Обвинения вытекают из махинаций с престарелыми, которые продолжались с 1996 года по август 2018 года. Помимо прочего, утверждается, что Эриксон вводил инвесторов в заблуждение о разработке инвалидной коляски, которая якобы облегчит пациентам посещение туалета.
Эриксон не признал себя виновным ни по одному пункту обвинения в мошенничестве. Между тем, как сообщается, он фигурирует и в деле Бутиной, — хотя формально никаких обвинений ему не предъявлено.
За решеткой его любовница уже принялась сотрудничать с властями, и, по словам осведомленного источника, он стал реже ее навещать. Так что, возможно, Эриксона ждут неприятности посерьезнее.
Однако далеко идущими последствиями его любовная связь с Бутиной грозила не всегда.
Его избранница выросла в суровом краю на юге Сибири — на Алтае. Там ружье есть чуть ли не у каждого второго, и сама Бутина вспоминает, как ее еще маленькой девочкой учил стрелять отец.
Бутина встретила Эриксона в 2013 году в Москве, — куда она переехала на третьем десятке лет, добившись некоторого успеха в мебельном бизнесе у себя на родине. Там она нашла себя как поборница оружия, в 2011 году стала со-основательницей общественной организации «Право на оружие», сосредоточив усилия на правах женщин и самозащите.
Эриксон, уроженец Вермиллиона, Южная Дакота, тоже вырос в местах не самых гостеприимных. Политикой он увлекся еще подростком, за что и пострадал еще на младших курсах Университета Южной Дакоты. Как сообщила в 2003 году газета «Аргус лидер» (Argus Leader) из Сиу-Фоллз, он разгласил личные данные студентов в рамках кампании, направленной против лидера демократического большинства в Сенате Тома Дэшла (Tom Daschle), за что поплатился званием вице-президента студенческой организации.
Эриксон быстро овладел искусством выплывать из любых положений: после скандала вокруг Дэшла он благополучно перевелся в Йельский университет, а в 1988 году получил диплом юриста Виргинского университета.
«Пол — законченный мошенник, — сообщил „Гардиан" Ли Шёнбек (Lee Schoenbeck), сенатор штата Южная Дакота, который познакомился с Эриксоном в 1979 году через кружок студентов-республиканцев колледжа Южной Дакоты. — Пол предпочел бы украсть доллар, чем заработать два честным трудом».
Однако уже в те годы в Южной Дакоте раскрылся его талант политического дельца. Возможно, это объясняет, чем он привлек Бутину: этот человек, если его правильно подготовить, примется за любое дело.
Бутинскую группу в поддержку оружия поддерживали связанный с оружейным делом российский миллиардер Константин Николаев и сенатор Александр Торшин — путинский союзник, который впоследствии заделался ведущим московским банкиром и, согласно обвинительному заключению, помогал Бутиной в ее заокеанских интригах.
Торшин и Бутина были пожизненными членами Национальной стрелковой ассоциации. Несколько лет они исправно посещали ее конгрессы и сами устраивали мероприятия для ее богатых покровителей за рубежом.
Именно так Бутина с Эриксоном и познакомились в 2013 году.
Вообще-то он попал в эту командировку случайно — как компаньон бывшего президента НСА Дэвида Кина (David Keene), своего давнего друга и политического союзника. Почти двадцать лет назад оба лоббировали интересы Мобуту Сесе Секо (Mobutu Sese Seko), вождя бывшего Заира.
В интервью 2017 года Эриксон объяснил, что у Кина больное колено, и было бы славно, если кто-нибудь возьмется его сопровождать.
К счастью для Кина, его окружало много друзей. «Кин и НСА решили, что наш нравственный долг — их поддержать», — вспоминал Эрикссон свою первую встречу с бутинской группой. Российские активисты считали НСА «примером для подражания».
Конференция в Москве собрала порядка 400 человек, — включая фермеров и бывших военнослужащих. Как вспоминает Эриксон, с речами выступили сами Кин и Торшин, тогда еще могущественный сенатор и союзник Путина. Вообще группа появилась на свет при его поддержке, а с Кином они познакомились на слете НСА в 2011 году в Питтсбурге.
Но сразило Эриксона выступление Бутиной. «Это была мощная речь. Она очень смело говорила», — вспоминал он.
После московской конференции он поверил в Бутину и решил взять ее под свое крыло. «Я посоветовал ей открыть консалтинговое дело», — сказал Эриксон, многозначительно добавив: «Мария — наша протеже».
Со стороны их союз казался мезальянсом, — когда они повстречались, лысеющему республиканскому воротиле было около 50-ти, и он годился Бутиной в отцы.
Бутина настаивает, что связь с Эриксоном носила романтический характер, однако истинная природа их взаимоотношений остается поводом для пересудов.
Стал ли Эриксон еще одним потрепанным игроком средней руки, который потерял голову от любви, вообразив, что у него все под контролем? Любила ли она его по-настоящему? Да и мог ли он отвечать ей взаимностью? Было ли там вообще что-то, помимо оружия и гривы огненно-рыжих волос?
Обвинение утверждает, что Бутина охмурила Эриксона «двусмысленным отношением», подчас выражая к нему открытое презрение. Кроме того, она предположительно с ним сожительствовала, но делала это, руководствуясь сугубо прагматическими целями.
Адвокат Бутиной это утверждение оспорил, продемонстрировав фотографии пары и даже несколько странное видео, как они смотрят на друга обожающими глазами и напевают заглавную тему из «Красавицы и чудовища». По словам Дрисколла, это дань уважения бутинскому увлечению Диснеем, а также подарок Эриксону на день рождения.
Спустя годы после их знакомства, когда брат одного из школьных приятелей Шёнбека женился на сестре Эриксона, он услышал по сарафанному радио слухи, будто Эриксон появлялся на семейных встречах со своей «невестой», рыжеволосой русской красоткой, — и сразу смекнул, что что-то тут не так.
«Тщеславный Пол думает, что вскружил девице голову, что она в самом деле втюрилась в лысого мужика с излишним весом, — отозвался Шёнбек. — То-то мы смеялись. Русские, небось, недоумевают: вбухали столько деньжищ, а получили какого-то напыщенного клоуна с липовым резюме».
Бутина меняла обличья — в зависимости от ситуации, — то представляясь сторонницей прав на оружие, репортером или каскадершей, то прикидываясь прилежной аспиранткой.
И если ее вторая натура — хамелеон, постоянно меняющий окраску, то с Эриксоном они были два сапога пара.
Еще до знаменательной встречи с Бутиной, которая случилась в 2013 году, Эриксон прожил несколько жизней — или одну сумасбродную, — а его достижения колебались от выдающихся до подозрительных, причем последние значительно перевешивали.
На консервативном горизонте Эриксон появился в ту эпоху, когда ярко зажглись звезды Карла Роува (Karl Rove) и Джека Абрамоффа (Jack Abramoff). Журнал «Мазер Джоунс» (Mother Jones) метко назвал их «взводом смазливых фанатов Рейгана». Получив диплом юриста, Эриксон провел все 1980-е и 1990-е, меняя разные политические должности как перчатки. Впору не пришлась ни одна.
Он поддерживал прозападных мятежников в Афганистане, Анголе и Никарагуа, оказывая посильную помощь «борцам за свободу», — при Рейгане это было популярное направление консервативной мысли. В 1988 году они с Абрамоффым, старым знакомым по республиканским кругам из колледжа, даже попробовали силы в Голливуде, спродюсировав антикоммунистическое кино «Красный скорпион». Абрамофф потом угодит за решетку по обвинению в сговоре и электронном мошенничестве.
В 1992 году Эриксон принял участие в провальной президентской кампании Пэта Бьюкенена (Pat Buchanan), даже снискав эфемерные лавры политического директора его штаба. Спустя несколько лет в таблоидах прогремела история, когда жена Джона Уэйна Боббитта отсекла ему член с помощью разделочного ножа, а Эриксон какое-то время выступал его представителем в прессе.
В 1995-м Эриксон и его друг по НСА Кин заделались иностранными агентами, — вместе с Абрамоффым они лоббировали разрешение Мобуту на переезд в США.
В 1997 году, когда евангелисты пытались собрать под свои знамена с полмиллиона демонстрантов, чтобы двинуться маршем на Вашингтон и, как выразилась газета «Балтимор сан» (Baltimore Sun), «вернуть мужчинам их традиционную роль по отношению к женщинам», Эриксон снова оказался тут как тут.
После этого он служил советником при штабе Митта Ромни (Mitt Romney) в ходе его президентской кампании — опять же неудачной.
Словно некий Форрест Гамп от консерваторов, он присутствовал при всех значимых событиях истории, но особой роли в них так и не сыграл.
Бутина положит этому конец — по крайней мере, на это он рассчитывал.
Поначалу отношения у Бутиной с Эриксоном складывались сугубо профессиональные. И даже потом, в переписке и на ранних встречах, деловые вопросы поднимались неизменно.
В сентябре 2014 года Бутина снова принимала Эриксона в Москве на очередной конференции «Права на оружие». За гостеприимство отплатили щедрой монетой: с 2014 по 2016 год Торшина и Бутину неизменно звали на ежегодные слеты НСА.
В 2016 году она приехала в США по студенческой визе. Якобы чтобы поступить в аспирантуру и стать ближе к жениху.
Так сложилось идеальное прикрытие для так называемой «кампании тайного влияния» Кремля внутри НСА и консервативных религиозных групп (например, среди организаторов «Национального молитвенного завтрака»). По словам прокуроров, это была обширная кампания, которая включала в себя «глубокое планирование, а также координацию и подготовку на международном уровне».
Ближайшие два года Бутина, числясь студенткой Американского университета, изучала кибербезопасность во всех областях, а жила на съемных квартирах в опрятных кирпичных домах в районе Маклин-Гарденс в северо-западной части округа Колумбия.
Её твердые пророссийские взгляды привлекли внимание всего факультета. В 2014 году она, не стесняясь, одобрила российское вторжение на восток Украины и в Крым, хвасталась своей ролью в отношениях Трампа с Россией и выставляла напоказ чехол для мобильного, на котором Путин с голым торсом скачет на коне.
У Бутиной был отличный средний балл, — обвинение полагает, что без помощи Эриксона здесь не обошлось. Бутина это наотрез отрицает: по ее мнению, мысль, будто женщина не может справиться сама — сексизм.
Возможно, он даже оплачивал ей счета — грязными деньгами. Недавний обвинительный акт в деле против Эриксона о мошенничестве гласит, что он выписал чек Американскому университету суммой свыше 20 тысяч долларов. Это случилось в 2017 году, когда Бутина еще была студенткой.
Все это время она появлялась с Эриксоном на вечеринках в округе Колумбия, заводила знакомства с единомышленниками-консерваторами, в том числе на ежеквартальных слетах НСА. Источники сообщают, что она пускала в ход свои связи в мире оружия, чтобы сгладить культурные различия.
Во многих отношениях заявленная цель Бутиной — продвигать право простого человека на оружие в путинской России — была неожиданной, если не смехотворно-бессмысленной.
Это и озадачило эксперта по России Майкла Уоллера (Michael Waller), когда зимой 2015-16 годов на вечеринке в Вашингтоне его старый знакомый Эриксон появился под ручку с Бутиной.
Эриксон пылко представил свою спутницу как «лидера российского движения в поддержку оружия» и похвастался ее связями с «русскими богатеями», вспоминает Уоллер.
Парочка сотрудничала и в других делах, не касающихся ношения оружия. В феврале 2016 года Бутина и Эриксон зарегистрировали в Южной Дакоте компанию «Бриджес» (Bridges LLC), — хотя направление ее коммерческой деятельности так и не выяснено. В интервью 2017 года Эриксон сказал, что компания создавалась как финансовое подспорье для Бутиной на время учебы, — однако никаких сделок в Южной Дакоте не заключалось.
А еще были знаки внимания американским политикам.
Трамп — не единственный кандидат в президенты от республиканцев, с кем она любезничала, но он ее внимания не отвергал, а с середины 2015 года проявлял к России расположение.
На одной из ранних пресс-конференций Трампа в Неваде в 2015 году она, прикинувшись репортером, поинтересовалась у новоиспеченного кандидата в президенты, собирается ли он продолжать «разрушительную» политику санкций и впредь. Ответ Трампа был до нелепого дружелюбен: «Ох уж этот Путин», — перебил он, когда Бутина представилась гостьей из России. «Обойдемся без санкций. Мы прекрасно поладим».
Далеко не все усилия Бутиной были плодотворны. Например, попытка расспросить вашингтонскую группу по правам человека насчет уязвимости для кибератак — якобы для научной работы — провалилась. Но чаще всего ей все же сопутствовал успех.
Эриксон ей помогал. В мае 2016-го он пытался устроить Трампу встречу с Торшиным в рамках ежегодного съезда НСА в Луисвилле, штат Кентукки. Торшина он разрекламировал как «посланца Путина». Приглашение было отклонено, однако на обеде НСА Торшину все же удалось пообщаться с Дональдом Трампом-младшим. На том же самом съезде НСА решила пожертвовать на кампанию Трампа рекордную сумму в 30 миллионов долларов, — и эти деньги и поддержка пришлись весьма кстати.
Несколько недель до президентских выборов 2016 года Бутина старалась не высовываться. Но когда выбрали Трампа, она своей радости не скрывала: отправилась на бал по случаю его инаугурации и даже послала Торшину селфи с Капитолийского холма. «Отчаянная ты девчонка, что я могу сказать», — ответил Торшин. «У меня были хорошие учителя», — сострила она.
В другой раз Торшин отвесил ей комплимент, что она «переплюнула» Анну Чапман, еще одну рыжеволосую русскую оперативницу. В 2010 году ее арестовали в Нью-Йорке и устроили обмен шпионами.
В том же месяце Бутина отпраздновала свой день рождения на широкую ногу, закатив в Кливленд-Парке тематическую костюмированную вечеринку в жанре «звезды и цари». Как сообщало издание «Дейли бист» (Daily Beast), она вырядилась императрицей Александрой, а Эриксон — Распутиным.
Можно себе представить ее разочарование, когда в июле 2018 года, всего два дня спустя после приговора дюжине российских хакеров, взломавших сайт Демократической партии в 2016 году, ее бесцеремонно арестовали. Арест прошел на фоне коробок и чемоданов, — Бутина с Эриксоном собирались переехать Южную Дакоту. К слову, Эриксон, возможно, и сам обдумывал предложение от российской разведки.
По данным телеканала «Эй-би-си ньюс» (ABC News), в ходе рейда в доме Эриксона в Южной Дакоте ФБР обнаружила записку: «Что ответить на предложение ФСБ о работе?» В виду имеется Федеральная служба безопасности РФ, преемница КГБ.
Наконец, Путин — человек, на которого Бутина работала годами, — был на другом конце земли. В самом буквальном смысле этого слова: в июле 2018 года он встречался в Хельсинки с Трампом. И он преподал ей урок — по крайней мере, на публику — о всех тяготах оперативной работы.
Когда его спросили о Бутиной, Путин заявил, что впервые о ней слышит. «Ей грозит 15 лет тюрьмы. За что?» — поинтересовался он уже после ее ареста. «Я когда услышал, что вокруг нее что-то происходит, для начала просто опросил руководителей наших спецслужб: кто такая? Никто вообще о ней ничего не знает».
Между тем, тюрьма грозит и предполагаемому возлюбленному Бутиной.
Еще месяц назад Эриксон навещал ее два раза в неделю и звонил ей по телефону, сообщает осведомленный источник. Но за последний месяц, когда обвинения предъявили ему самому, их связь практически оборвалась.
Говорить о делах они не могут, потому что их встречи записываются. Но и без технических трудностей, в их отношениях повисла напряженность — особенно после того, как Бутина в декабре согласилась сотрудничать с правосудием.
И ситуация лишь усложняется.
Обвинение Эриксону в обмане ряда инвесторов из Южной Дакоты прокуратура предъявила вне всякой связи с делом иностранного агента Бутиной.
Однако примечательно, что несколько чеков, фигурирующих в обвинительном заключении, отправлены получателю с инициалами «М.Б.».
