Внимание! СПОЙЛЕРЫ

Последние серии «Игры престолов» и «Мстители: Финал» — сейчас главные хиты. Блокбастеры уже стали знаковыми атрибутами поп-культуры и отражением духа времени. Ни в одном из них нет еврейских персонажей и (вам простительно так думать) осознанных отсылок к евреям. Но это лишь означает, что вы недостаточно глубоко копали.

Коварного суперзлодея из марвеловского «Мстители: Финал» — кульминации двадцати слабо связанных между собой фильмов — зовут Танос. Созвучно имени греческого бога смерти Танатоса (по генеалогии из комиксов его брата зовут Эрос — греческое олицетворение любви). В реальной жизни имя «Танос» используется как сокращенная версия «Атанасий», которое, напротив, значит «бессмертный».

В конце последнего фильма «Война бесконечности» Танос щелкнул пальцами, и половина всех живых существ исчезла. Похоже он выбрал их случайным образом, но не сделал так, как будто их никогда не существовало: те, кто остался, помнили пропавших.

В третьей серии завершающего сезона игры престолов — «Долгая ночь» — на протяжение 80 минут показана битва за Винтерфелл с армией мертвых. Эта тема назревала с дебютной сцены первого сезона восьмилетней давности. Это война между живыми и мертвыми, буквально мертвыми. Человечество против армии зомби, которой командуют обледенелые всадники, пришедшие убить всех во вселенной «Игры престолов» и пополнить ими свои легионы.

Как «Мстители: Финал», так и «Битва за Винтерфелл» — борьба добра со злом, светлых сил с темными. Типичный сюжет приключенческих историй с незапамятных времен. Но противник в обоих блокбастерах — реальная смерть. Жизнь противопоставляется смерти, живые мертвецам, те, кто любят жизнь, поклонникам смерти.

Это типичная еврейская дихотомия. Иудаизм прославляет жизнь, а не смерть: евреи не верят, что смерть или страдания — форма подражания Богу. Хотя евреи и чтят тех, кто пожертвовал собой во имя других, и мучеников, которые не отреклись от своих убеждений, их не делают объектом поклонения и не стремятся стать одним из них. Быть здесь и сейчас — даже наши фантазии о загробной жизни отрывочны, противоречивы и не проработаны. Марвеловский злой владыка Танос заранее всем рассказывает, в чем состоит его эксцентричный и своевольный план: убить половину людей в мире. Он считает, что это мальтузианская необходимость: спасти вторую часть населения от конфликтов, которые возникнут из-за скудных ресурсов и перенаселения. Моя семья ушла с «Войны бесконечности» ошеломленной, потеряв половину любимых супергероев, населяющих вселенную «Марвел». Но мне кажется, что мы-то, евреи, знаем, каково это — потерять огромный процент наших людей. Половина, треть — было неприятно думать об аналогичном истреблении, использованном как сюжет для развлекательного фильма. 

Мы также знаем, каково это, когда злой гений объявляет о своих странных и жестоких намерениях, тратит годы на получение необходимых ресурсов и затем реализует план.

С началом «Финала» тема потери близких раскрывается через внезапное исчезновение жены и детей супергероя и кадры нескончаемых памятников ушедшим.

Евреи знают, что после шокирующих, массовых исчезновений жизнь продолжается, и имеют большой опыт в возведении памятников погибшим. Мы с моими детьми поймали себя на мысли, что подсчитывали, кто был убит, а кто остался для следующей битвы, другими словами, считали мертвых и живых.

Злодей в «Битве за Винтерфелл» — Король Ночи — воплощение смерти, который хочет заменить жизнь смертью и предпочитает неживое живому. Он жаждет лишить человечество будущего, превратив всех живых существ в ходячих мертвецов с горящими голубыми глазами.

Король Ночи пошел даже дальше, чем Танос. Он тоже стремится уничтожить источник общей памяти, то есть стереть историю и прошлое, уничтожить будущее. Поворотный момент, благодаря которому живые спасаются от поглощения мертвыми и обеспечивают себя будущим, достигается благодаря защите памяти в виде трехглазого ворона, который повсюду видит настоящее, но имеет уникальный доступ к прошлому, к истории.

Сегодня легионы тех, кто отрицает Холокост и оправдывает фашизм, могут лишь стирать историю.

В предпоследнем эпизоде «Игры престолов» — «Колокола» — сожженный драконами город напоминает Хиросиму. Графическое изображение сгоревших тел и обугленных выживших задумывалось (как и схожие страшные финальные сцены фильмов «Генри V» Кеннета Брана и «Ран» Куросавы) как протест против войны и убийств, но также пробуждало в памяти ужасные и знакомые сцены Холокоста и погромов.

Бегство героини, которая победила смерть двумя эпизодами ранее, проезжая через разрушения на белом коне, означает, что остался по крайней мере один противник тиранического злоупотребления властью.

Конечно, всеобщая мечта — победить зло. В конечном счете так и случилось в «Финале», «Битве за Винтерфелл» и в реальной жизни. Но между финалом фильма «Мстители» и «Игрой престолов» лежит пропасть с точки зрения победы над предводителями, жаждавшими геноцида, и судьбы жертв.

В «Мстителях» предлагается более соблазнительная и заманчивая фантазия: мертвые могут вернуться. Огромная израильская аудитория, состоявшая из представителей нескольких поколений, частью которой был я сам, радовалась и восторженно хлопала, когда был убит Танос, и еще раз, когда пропавшие супергерои и обычные люди воскресли. В нашем мире и, как правило, в «Игре престолов» такое не происходит. 

Фильмы и телевидение — формы коллективного повествования. Потребность сценаристов повысить ставки настолько, чтобы оправдать астрономический бюджет фантастических сюжетов, объясняет, почему эти работы склонны к апокалипсическому развитию событий.

Но евреи знают, что апокалипсис реален. Наша повесть о перерождении приняла форму национального государства, но мертвые, которых мы потеряли, не возвращаются. Реальная задача современных евреев состоит в том, чтобы противостоять идеологиям, которые прославляют власть и смерть в ущерб жизни.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.