Россия добилась в Сирии военно-дипломатического успеха. Она, используя ограниченную военную активность и многовекторную дипломатию, а также слабые места хаотичной американской внешней политики, эффективно возвращает стабильность в регион, который после «арабской весны» 2011 года раздирают конфликты.

Пылающий Ближний Восток — это смертельная угроза для мусульманского юга Российской Федерации. Внедрение туда фундаменталистов грозит России дестабилизацией. Такой стратегии придерживался Збигнев Бжезинский, втягивая СССР в войну в Афганистане, сейчас тех же самых целей американцы хотят добиться при помощи экспорта фундаменталистов из стран Залива. Однако если Европа, парализованная американским давлением, не способна даже отстоять свои интересы в Иране или Турции, ограничиваясь пустыми заявлениями и неэффективными действиями, то Россия умело использует свои скромные возможности. Перед встречей Путина с Эрдоганом состоялся визит российского президента в Саудовскую Аравию. Это была, скорее, попытка растопить лед, чем этап развития сотрудничества.

Саудовские интересы расходятся с московскими в вопросах Сирии и Ирана, однако, с нефтью ситуация выглядит совершенно иначе. Сила ОПЕК тает на глазах, зато успешно функционирует формат «ОПЕК плюс»: создающийся в последние четыре года союз с Россией. Цены на нефть стабилизировались, а спекулянтам не удалось раскачать рынок даже после удара йеменских беспилотных аппаратов по нефтяным объектам в Саудовской Аравии. Это взаимодействие оказалось очень выгодным: россияне оценивают, что за три года им удалось дополнительно получить 110 миллиардов долларов. Российско-саудовские переговоры уже сегодня заменяют встречи в Вене, небольшие производители утратили значение и задаются циничным вопросом: «зачем вообще нужны заседания ОПЕК»?

У обеих сторон есть не только нефть, но и деньги. Именно они питают финансовую систему Запада, размещая доходы от продажи углеводородов на глобальных финансовых рынках. Им нужны не кредиты, а альтернатива сегодняшней модели, в рамках которой они бессильны перед лицом американских требований. Двусторонние контакты, взаимные прямые инвестиции, торговля без использования доллара — такие механизмы могут защитить от алчности и гнева заокеанского гегемона.

Однако освобождение от этой модели требует времени и усилий. Заключающиеся соглашения реализуются лишь частично (подписанный два года назад договор предполагал инвестиции в размере 10 миллиардов долларов, но пока освоено лишь 2,5 миллиарда). Новые соглашения еще на 2 миллиарда тоже представляют собой лишь предварительные договоренности, которые в итоге могут оказаться нереализованными.

Кроме того, скромно выглядит торговля: объем товарооборота Саудовской Аравии с Россией составляет около миллиарда долларов, тогда как с США — 100 миллиардов. При этом Вашингтон не дремлет и требует, чтобы Эр-Рияд покупал вооружения, технологии, продовольствие. Ни Китаю, ни тем более России не будет легко войти на саудовский рынок, в том числе занять место в привлекательном секторе ядерной энергетики, хотя россияне выступают мировыми лидерами в инвестициях и присутствуют в регионе: они построили энергоблок в Иране, заканчивают строительство в Турции и приступают к работам в Египте. Саудовская Аравия мечтает о ядерном оружии, так что гораздо более важное значение приобретают здесь другие факторы. Как сказал мне однажды один из членов саудовской королевской семьи (их огромное количество): «Мы не ведем торговлю, мы ищем друзей».

А уж тем более не может идти речи о каком-либо «стратегическом сотрудничестве» с Россией: его Америка не допустит, и у нее есть соответствующие инструменты (гораздо более эффективные, чем те, которые она использовала в случае Турции). В этом контексте замечания Путина о том, что «С-400 позволили бы защитить нефтеперерабатывающие предприятия» могут, самое большее, дать саудитам заряд адреналина. Они знают: за то, чтобы Вашингтон мирился с существованием их государственного образования со средневековыми обычаями, нужно платить. Сотни миллиардов долларов, идущих на покупку американских вооружений, защищают их даже от необходимости отвечать за жестокое убийство журналиста. Американцы рады любым нефтедолларам, попадающим в их казну. Лишь бы денег было много, и лишь бы никто не помышлял об измене!