Министерство иностранных дел Китайской Республики (так автор называет свое, созданное китайским диктатором Чай Кайши руководство острова Тайвань. Официально ни ООН, ни тем более правительство Китая никакую «Китайскую Республику» на Тайване не признают — прим. ред.) пригласило меня и группу американских экспертов поработать наблюдателями на прошедших недавно в Тайване президентских и парламентских выборах. Естественно, это была хорошая возможность увидеть энергичную тайваньскую демократию в действии. А еще это был шанс измерить температуру оборонного сообщества Тайваня и узнать, как оно справляется с традиционной жесткой силой Пекина, которую тот задействует параллельно масштабной кампании дезинформации, которая ведется против всего острова. Очередной демонстрацией китайской военной мощи стал недавний проход через Тайваньский пролив построенного в Китае авианосца «Шаньдун». Об этом очень часто говорят, так как проход состоялся за 16 дней до того, как граждане Тайваня пошли на выборы, которые многие считают фактически референдумом по вопросу о том, должен ли Тайбэй сохранить альянс с США, или ему следует пойти на сближение с Китаем.
Почти во всех беседах с жителями Тайваня разговор неизменно переходил на мощную угрозу, которую создает для страны Народно-освободительная армия Китая (НОАК). Однако на встречах с представителями оборонного ведомства Тайваня и с экспертами из аналитических центров несколько неожиданно всплыло название совсем другой страны, создающей угрозу безопасности Тайваню и его ВВС: России. По вполне понятным причинам представители тайваньского военного ведомства не вдавались в подробности, но они совершенно определенно и недвусмысленно заявили о том, что российские боевые самолеты совместно с китайскими совершают полеты в воздушном пространстве Тайваня и вокруг него.
Самолеты ВВС НОАК довольно часто проводят свои операции в Тайваньском проливе, но до недавнего времени они старались не пересекать срединную линию пролива. До резкого обострения отношений в прошлом году стороны соблюдали эту срединную линию «в рамках давней неформальной договоренности», которая помогала сохранять мир в проливе. Однако в последнее время стали появляться сообщения о китайских нарушениях. Например, в апреле 2019 года, когда администрация Трампа готовилась утвердить поставку Тайваню истребителей F-16V, китайские самолеты «Шэньян J-11» пересекли эту линию. Представители военного ведомства Китайской Республики и эксперты сообщили, что сейчас КНР все реже соблюдает эту срединную линию. Хорошо известно, что активность ВВС НОАК в воздушном пространстве Тайваня и вокруг него имеет целью ослабить боеготовность тайваньской авиации и вынудить ее растрачивать свои драгоценные ресурсы.
В августе Россия и Китай провели совместное военное патрулирование, в рамках которого «пара российских дальних бомбардировщиков Ту-95 и два китайских бомбардировщика „Сиань H-6K" совершили полет» в международном воздушном пространстве между Южной Кореей и Японией. Корейские и японские истребители были подняты по тревоге в ответ на вторжение в их зону опознавания противовоздушной обороны. Что примечательно, вторжение было осуществлено в районе, где корейская и японская зоны опознавания пересекаются. Как отметил командующий ВВС США в зоне Тихого океана коммандер Чарльз Браун (Charles Brown), это наверняка была попытка усилить и без того серьезные разногласия между двумя самыми важными союзниками Америки в Азии.
Российский президент Владимир Путин имеет репутацию трезвого и прагматичного политика. Однако эти случаи свидетельствуют о том, что он в большей степени стремится выслужиться перед Китаем, чем проводить политику, соответствующую национальным интересам России. Западным обозревателям хорошо известно о реваншистской агрессии России в Восточной Европе и о ее стремлении вернуть себе статус великой державы на Ближнем Востоке. Но очень немногие знакомы с внешней политикой России в Восточной Азии. В отличие от Европы и Ближнего Востока, там Россия является второстепенной силой. Кроме того, если не считать глубокие и многосторонние связи Москвы и Пекина, Россия в своих отношениях с Японией, Южной Кореей и странами Юго-Восточной Азии ведет себя как страна, в наибольшей степени заинтересованная в торговле и инвестициях. И это несмотря на ее традиционную склонность к применению жесткой силы. Например, Россия активно участвует в многосторонних региональных форумах, таких как АТЭС, и в целом регион не видит в ней никакой угрозы, в отличие от других частей нашей планеты. В результате ключевые партнеры США в сфере безопасности, такие как Япония, до настоящего времени поддерживают с Россией намного более функциональные отношения, чем большинство стран НАТО. Москва получает немалые выгоды от таких отношений, особенно в сфере экономики. Например, в 2017 году семь процентов российского экспорта направлялось в Японию и Южную Корею (в Китай 11 процентов). Однако зависимость России от Китая скорее всего будет увеличиваться, особенно в связи с тем, что в конце прошлого года в строй был введен газопровод «Сила Сибири».
В свете того, что Путин хочет углублять связи с такими азиатскими гигантами, как Япония и Южная Корея, а также с государствами АСЕАН в ответ на продолжающуюся изоляцию России со стороны Запада, а также стремится к диверсификации, чтобы быть более независимым от Китая, действия Москвы по запугиванию китайских соседей совместно с Пекином кажутся очень недальновидными. Такое решение подчеркивает, что роль России в Восточной Азии не совсем «нормальная», поскольку она все больше уступает Пекину позиции лидера. Эти инциденты показывают, что Россия готова выступать в качестве китайского подпевалы, и что Путин полон желания действовать в интересах Китая (по крайней мере, в Азии), даже если эти действия вредят самой России. Сама по себе российская угроза безопасности Японии, Южной Кореи и Тайваня весьма незначительна, однако эти события указывают на то, что самостоятельная внешняя политика Москвы в Азии подходит к концу.
