В 2011 году я был в Ливии, освещал гражданскую войну как военный репортер. Повстанцы, поддержанные с воздуха США, Британией и Францией, продвигались к столице — городу Триполи. Повстанцы, борцы за свободу, продвигались через разбомбленные города, а силы диктатора Каддафи отступали. Прибрежные города на западе и востоке страны, нефтеперерабатывающие заводы, древнеримские руины и храмы — все это рушилось по мере того, как диктаторский режим терял территорию.
Это были опасные времена. В городе Эз-Завия я обнаружил местных жителей, торжествующих на центральной площади. Они стреляли по случаю победы в воздух и делали опасные виражи на грузовиках и «легковушках». Солдаты Каддафи ушли в предыдущую ночь, уйдя куда-то по проходившей через город дороге. Я увидел маленького мальчика лет восьми, который по наущению взрослых топтал флаг армии Каддафи. «Правда, наш город разрушен бомбардировкой,- сказал радостный местный житель Тарик Садик. — Но это не проблема, мы его восстановим».
Вокруг были следы войны. Четырехзвездочный отель «Эз-Завия джуэл хотел» представлял собой груду руин. Зал регистрации прибывших был заполнен обломками от взрывов. Матрасы, на которых провели ночь солдаты Каддафи, валялись посреди ящиков с зарядами для минометов и пустыми флягами для воды. В воздухе гремела радостная стрельба: наши союзники победили.
Но торжество оказалось преждевременным. Заняв новые позиции, не сделав никакого предупреждения, солдаты Каддафи стали обстреливать центральную площадь. Я укрылся в здании. Но тут взорвался один выпущенный из миномета заряд, а потом целых шесть. И каждый взрывался с громовым противным грохотом, сопровождавшимся клубами удручающе черного дыма.
Впрочем, в тот момент я особо не интересовался, какими видами боеприпасов пользовались наши враги, без предупреждения поливавшие иностранных журналистов огнем из огнестрельного оружия. У меня была простая задача: смыться куда-нибудь. Ведь моя роль, как я понимал ее, состояла в том, чтобы рассказывать истории людей, оказавшихся по воле Каддафи втянутыми в этот конфликт. Но поскольку освещать пришлось все-таки военные события, я привез в Ливию весь набор фронтового корреспондента: пуленепробиваемый жилет, спутниковый телефон и аптечку первой помощи — все это поместилось в один рюкзак.
И вот, пока я так рисковал своей жизнью, человек по имени Элиот Хиггинс намного более эффективно следил за событиями в Ливии — и не с линии фронта, а из своего дома в глубине Англии. А еще точнее — с дивана своего дома. Это была намного более безопасная локация, чем моя. А как показали события, для того типа анализа, каким мы занимаемся, такой «насест для наблюдения» был не хуже моего. Оттуда, с дивана, даже легче было отвечать на вопросы, которые в горячке окружавшей меня битвы казались не имеющими ответа в принципе. Например, на такой вопрос: а откуда повстанцы получали оружие? (Резолюции ООН запрещали поставку оружия сторонам конфликта в Ливии в 2011 году, но западные страны не делали особого секрета из того, что поставляли врагам Каддафи, включая исламистов, самое современное оружие — прим. ред.)
Хиггинс объясняет, что рос застенчивым ребенком, книжным червем. А его брат Росс рассказывает, что Хиггинс был настоящим игроманом и рано увлекся компьютером. Он был фанатом настольной ролевой игры «Подземелья и драконы». А еще он целые часы проводил полностью погруженным в ролевую онлайн-игру «Мир войны». В этой игре участники призваны привлекать ресурсы и союзников, невзирая на виртуальные «игровые» границы между государствами. У Хиггинса были правильные инстинкты: он хотел закончить и выиграть игру. Это потом окажется очень полезным.
Потом Хиггинс решил попробовать сделать карьеру в журналистике и записался на курсы медиа-мастерства в городе Саутгемптон. Эта карьера у него, однако, не получилась, так что он даже диплома не получил. Пришлось зарабатывать себе на жизнь административной работой. И вот однажды Хиггинс решил принять участие в блоге газеты «Гардиан» по теме Ближнего Востока. Ливия тогда была в центре всеобщего внимания. Хиггинс стал делать постинги в этом блоге, используя псевдоним «Браун Мозес» — имя персонажа песни Франка Заппы. Блог часто публиковал видео антикаддафиевских, антирежимных боевиков. Шли ожесточенные споры — подлинные ли это видео, не надувают ли нас боевики?
И вот на одном из таких видео можно было увидеть только что взятый боевиками город. Боевики утверждали, что это город Тиджи — маленькое сонное селение на западе Ливии, недалеко от границы с Тунисом. Несмотря на свой маленький размер, город Тиджи подвергся сильной бомбардировке авиацией НАТО, пытавшейся убить солдат Каддафи в находившихся на территории города казармах. На видео, предоставленном боевиками, был виден управляемый неким оппозиционером танк, шумно кативший по двухрядному шоссе.
Хиггинс для начала использовал сделанные со спутника снимки, чтобы увидеть: может ли он четко идентифицировать местность и таким образом выиграть спор о подлинности или неподлинности видео.
Объекты — мечеть, белая дорога и несколько зданий с деревьями — были достаточно четко видны и уникальны по своим характеристикам, чтобы Хиггинс мог сказать: да, это Тиджи. Вскоре он понял, что может проверять присланные пользователями видео на предмет того, подлинные они или нет, а также были ли они на самом деле сняты в указанном месте.
Его первый ребенок вскоре родился. Хиггинс совместил отцовские обязанности с разведкой онлайн. Было из-за чего: восстания в арабском мире расширялись. А вскоре и Сирию удалось втянуть в войну.
То, что начиналось как невинное пари с «сетевыми» контр-игроками, вдруг выросло в нечто куда более серьезное. Смартфоны с камерами, социальные сети, Фейсбук, Твиттер, программа Google Earth, YouTube — цифровой мир расширялся во все сферы человеческого существования. И главное: информация стала открытой для всех, формально любой человек мог ее получить. Сравнивая видеосъемку и карты Google, можно было уточнить, что происходит в далекой зоне боевых действий.
Благодаря этой технике открывались новые возможности. Можно было подвергнуть наших врагов преследованию «журналистики открытых источников» с ее новыми возможностями влиять на юстицию и продуцировать уголовную ответственность. Иногда солдаты сами снимали свои собственные преступления — например, казни. Но проводились они на местности «без особых примет». Если удавалось точно определить, когда и где звучали выстрелы, можно было использовать эти доказательства в суде. Например, тень покойника могла помочь установить время убийства.
Сидя дома на диване, заваленный игрушками своей дочери, Хиггинс выкапывал одну сенсацию за другой. На видео сирийской джихадистской группы он обнаружил оружие из Хорватии. Оружие это, как оказалось, поступило от саудовцев. «Нью-Йорк таймс» понравилась эта история, и газета разместила ее у себя на первой полосе. Это был сигнал: если изыскания диванного аналитика вписываются в общую политику газеты, газета сочтет такую диванную аналитику не менее ценной, чем репортажи из самого центра сражения.
Поняв, что от него требуется, Хиггинс занялся документированием того, как сирийский режим применяет кассетные бомбы. Он выяснил со своего дивана, что правительственные солдаты выбрасывали бочки со взрывчаткой прямо на джихадистов с вертолетов, а отважные боевики, сражаясь у стен Алеппо, отвечали стрельбой из ПЗРК китайского производства. Репутация Хиггинса укреплялась и расширялась. Он решил запустить свой собственный расследовательский сайт — Bellingcat.
Идея Bellingcat следующая: соединить техники онлайн-исследования и множество международных волонтеров, готовых разоблачить диктаторов. В июле 2014 года, всего через три дня после того, как Bellingcat стал работать в режиме реального времени, лайнер малайзийских авиалиний оказался сбит в небе над Украиной. Где-то 298 человек — 200 из них голландцы — погибли. Инцидент вырос в первое крупное расследование Bellingcat.
Хиггинс со своего дивана выяснил, что пусковая установка взялась, судя по съемкам в его распоряжении, из российской 53-й бригады ПВО, дислоцированной недалеко от города Курск. Откуда-то добытое видео показывало пусковую установку месящей грязь где-то в России в составе военного конвоя. Эта система была сфотографирована какими-о местными жителями в восточной Украине — на пути назад в Россию, с одной подозрительно отсутствующей ракетой.
Bellingcat стал расти. Ключевой фигурой в нем стал Христо Грозев — человек, свободно говорящий по-русски, болгарин из антикоммунистической семьи, соответственно относящийся к России. Грозев вырос в Пловдиве, втором по величине городе в Болгарии. Его отец там был уволен с учительской работы за то, что вырастил себе хипповую бородку. Очень скоро Bellingcat объединил свои силы с агентством «Инсайдер» (Insider), независимым российским новостным сайтом во главе с Романом Доброхотовым.
И вот, летом 2018-го года сложилась следующая ситуация. Британская полиция была уверена, что она идентифицировала двух российских подозреваемых в покушении на Сергея Скрипаля, произошедшем несколькими неделями раньше, в марте. Скрипаль, бывший офицер российской шпионской спецслужбы ГРУ, был отравлен в Солсбери вместе со своей дочерью Юлией. Имена убийц, однако, не были объявлены британской полицией народу. Это не было сделано в надежде на то, что когда-нибудь эти двое могли бы поехать в западные страны, а там бы их ждал арест.
Внутри британского руководства начались дискуссии — что делать дальше. Одним из вариантов было потребовать экстрадиции этих людей — с полным осознанием того, что Путин этих людей на казнь не выдаст, как не выдал он до этого людей, которые (мы знаем) убили Александра Литвиненко 11 лет тому назад. Второй вариант действий — признать, что шансы на настоящее уголовное преследование равны нулю и опубликовать имеющиеся конкретные улики.
В сентябре премьер-министр Тереза Мэй, наконец, пошла по пути номер два. Она сказала Палате общин, что два русских убийцы — это были Руслан Боширов и Александр Петров. При этом добавила: полиция подозревала, что эти имена — псевдонимы. Были показаны данные с камер наблюдения — на них два мужчины путешествуют в Солсбери. Было показано и орудие несостоявшегося убийства — выполненный с нарушением авторских прав соответствующей фирмы флакон, содержавший нервно-паралитическое вещество «новичок».
Эти новые детали дали Bellingcat потрясающую историю, по которой можно был работать. В течение ближайших нескольких недель волонтеры организации набрали такое количество всякой виртуальной фактуры в поддержку предложенной правительством версии, что навлекли целую цепь унижений для военного российского шпионского агентства ГРУ. Что-то нам подсказывает, что именно эти уличающие детали могли привести к отставке и падению руководителя ГРУ — Игоря Коробова.
Все началось с того, что в двадцатом веке убийцы из СССР могли ездить по всей Европе с использованием фальшивых паспортов. Их передвижения редко удавалось раскрыть. По своему профессионализму они могли быть шпионами получше, а может и похуже нынешних. Это было до века полной прозрачности личной жизни.
Нынешнее ГРУ все еще действовало по старой советской инструкции, когда речь заходила о тайных операциях — таких, как уничтожение врагов за пределами своей страны. Но теперь эти заговоры должны были осуществляться в условиях, когда все в свободном мире оцифровано, прозрачно и подконтрольно. Офицеры ГРУ добывали свои награды в советском «ближнем зарубежье» — Таджикистане, Молдавии и Украине, где не приходилось особенно беспокоиться насчет камер внешнего наблюдения. А также на тот момент явно недоставало присутствия ЦРУ или других форм американского влияния.
С Западной Европой — это было другое дело. Британия была тут особенно мощным вызовом. В этой стране камеры наружного наблюдения везде — они размещены на вокзалах и станциях, в лобби гостиниц и в аэропортах. Все пассажиры, прибывающие из Москвы, попадают на камеру и в соответствующий логгер. А вся эта информация из «порта прибытия», конечно, передается в соответствующие западные компетентные органы — западные агентства безопасности.
Совсем недавно в России можно было тоже получить много информации. На рынках продавались компакт-диски с официальной информацией: домашними адресами, регистрационными номерами автомобилей, телефонными номерами и т.д. За 80 британских фунтов можно было купить архивные материалы ГАИ-ГИБДД. С нужными контактами и небольшой подмазкой наличностью можно было получить доступ к национальной базе данных паспортной системы.
Парадоксальным образом, благодаря такой низовой коррупции Россия раньше была одним из самых открытых обществ в мире. Коррупция была другом той расследовательской журналистики, которой мы занимались, и врагом военно-государственной системы секретности.
После того, как британская полиция, наконец, опубликовала фото Боширова и Петрова, Bellingcat занялся охотой. Организация решила раскрыть их подлинные данные. Первый шаг — поискать их лица по онлайн-системам узнавания лиц. Такой поиск не дал никакого результата. Bellingcat попробовал заняться поиском телефонных номеров на эти имена. Опять никакого результата.
И вот тогда Интернет-расследователи попробовали дедуктивный метод. Они поговорили со своими источниками в России на тему: а где работающий в Западной Европе офицер ГРУ мог бы получить образование? Один из ответов был такой: таких готовят в Сибири, а особенно часто в Дальневосточной академии военного командования в Хабаровске, как раз через реку Амур от Китая. На британских камерах Петров и Боширов выглядели как тридцати- или сорокалетние мужчины. Это давало приблизительные даты рождения.
Ежегодно издаваемые альбомы выпускников Академии тоже не дали результатов. Зато завалявшееся где-то фото выпускников, сделанное в Чечне, выглядело обещающе. Один из солдат — в шерстяной шапке и военной форме, стоящий перед снежными холмами — выглядел похожим на Боширова. Написанная в 2018 году статья сообщала, что студенты Академии стали «героями России» — а это в России высшая воинская награда. А не поискать ли Боширова среди них?
Вебсайт Академии включал и фотографию ее мемориальной стены. В центре стены была золотая статуя советского маршала Константина Рокоссовского, один из командиров-победителей во Второй мировой войне. Был там и список имен героев, выгравированный золочеными буквами. Десять из них были как раз так называемыми «героями России». Большинство заслужили такую честь, сражаясь против нацистов или в Афганистане. Но два имени были более близкими к нам по времени. А размещенный в Интернете список имен сообщал, что эти двое получили эту честь «указом российского президента».
Один из награжденных выглядел для Bellingcat слишком старым и не подходил в убийцы. Зато второй выглядел где-то как раз так, как надо. Его звали Анатолий Чепига. Bellingcat еще немного поискал в Сети, и вскоре стали всплывать новые подходящие «свидетельства», целая стопочка их. В 18 лет Чепига поступил в военную академию, в 25 милях от своей родной деревни у российско-китайской границы. Он закончил академию в 2001 году, и его бригаду три раза посылали в Чечню (активные стадии боевых действий в Чечне, когда шла борьба с боевиками за населенные пункты и даже за контроль над Грозным, закончились в 1999-2000 гг., так что что Чепига, чья идентификация с Бошировым англичанами основана на внешнем сходстве с одним фото многолетней давности, вряд ли принимал участие в настоящей войне — прим. ред.).
В какой-то момент между 2003-м и 2010-м годами Чепига переехал в Москву и прошел обучение в главной академии ГРУ. В 2014 его бригаду разместили на территории Украины. (Странно, что исследователи Bellingcat так легко по Интернету обнаружили дислокацию целой российской бригады, то есть нескольких тысяч человек регулярных войск, когда и украинская власть, и все разведсообщества ЕС и США пока не могут предоставить убедительные доказательства присутствия хотя бы маленьких российских подразделений в ДНР-ЛНР — прим. ред.) Именно на Украине Чепига заработал свою награду «героя России», хотя что он там делал, так и не удалось выяснить. После этой службы Чепига-Боширов предположительно часто ездил в западную Европу и в Британию.
В паспортном фото угадывалась более юная версия убийцы, которого британские власти хотели привлечь к ответу. Это сходство позволяет сказать, что Чепига был Бощировым, а Боширов был Чепигой.
Чепига женат, у него есть ребенок. Так что первый из двух отравителей Скрипаля, выходит, был отцом, мужем, солдатом и готовым на страшное преступление убийцей. А также ветераном конфликтов в неспокойных южных и западных пограничных с Россией зонах. А что же насчет второго убийцы?
Идентифицировать Петрова оказалось намного труднее.
Bellingcat раскрыл личность отравителя номер один в специальном сообщении, которое организация разместила у себя на сайте. Раскусив на основе внешнего сходства одного киллера, Bellingcat все более смотрелся как организация, которая и второго, скрывающегося под именем Петров, тоже раскусит. И точно: в конце сентября я получил приглашение на их пресс-конференцию. Она должна была пройти в знаменитом месте, подчеркивающем важность этой прежде «самодеятельной» группы — в здании Британского Парламента, в зале парламентского комитета на верхнем этаже, номер девять. Тема сбора: будет раскрыта подлинная личность господина Петрова.
Когда я пришел, в зале комитета яблоку негде было упасть. Я узнал в толпе репортера «Нью-Йорк таймс», госпожу Эллен Бэрри, ее окружали виднейшие представители британской и американской масс-медиа. Было трудно избежать впечатления, что я присутствую при смене центра власти в журналистике. Вместо известных по печатному варианту газеты знаменитых имен власть сдвигалась к осведомителям, информаторам, использующим инновационные методы поиска информации по открытым источникам. Новый герой журналистского мира — это теперь не седеющий прожженный расследователь, стаптывающий ботинки, переходя с упорными расспросами от одного свидетеля к другому, в стиле расследователей Уотергейтского скандала, а лохматый паренек, глядящий в экран своего MacBook Air.
Хиггинс и болгарин Грозев были там, находился в том же помещении и парламентарий-консерватор, Боб Сили. Я нашел местечко на скамейке и сел. Вокруг была атмосфера ожидания. Сили задал тон мероприятию. Он описал Bellingcat как «действительно замечательную группу детективов, работающих с цифровыми данными». Их успех — результат взрывного развития цифровых технологий и подъема активности цифрового осведомительства, с гордостью сказал тори.
Грозев объяснил, что Bellingcat выяснил: настоящее имя Петрова — Александр Мишкин. При поиске были использованы и старые, и новые методы. Он обнаружил Мишкина в базе данных страхователя автомобилей, он там был обозначен как владелец Volvo XC90. Почему-то машина была зарегистрирована на адрес штаб-квартиры ГРУ на Хорошевском шоссе. А потом сотрудники Bellingcat использовали российские соцсети для того, чтобы связаться с однокурсниками Мишкина. Может, кто-то из них помнит его по дням учебы в Петербурге? Большинство однокурсников не откликнулись. Но двое поддались на невинные вопросы. Один сказал, будто Мишкин был в другой группе и с ним не учился. Тем не менее именно он, не учившийся с Мишкиным, получил информацию, будто российские спецслужбы связались с выпускниками и попросили их не раскрывать никакой информации о Мишкине ни при каких обстоятельствах.
И вот последний штрих — «Инсайдер» послал репортера в родную деревню Мишкина. По крайней мере семь местных жителей опознали Мишкина на фото, предоставленном британской полицией. Бабушку Мишкина — ей уже за девяносто — британский посланец дома не обнаружил. Но ее соседи все сообщили: это ж всем в деревне известно — Мишкин получил Героя России не иначе как в связи с Украиной.
Мишкин получил необычную профессию для странствующего убийцы — он получил образование врача. Между 2007 и 2010 годом ГРУ его завербовало и дало ему новое имя для прикрытия. Но была одна последняя замечательная деталь: деревенские вспоминали, что у бабушки Мишкина было фото сына, получающего награду, и она его всем гордо показывала. Но почему-то никогда не выпускала фото из рук. Никто эту фотку теперь не видит, но говорят, будто человеком, вручавшим Мишкину награду, был Владимир Путин.
Впрочем, жизнь Чепиги и Мишкина пошла под откос еще до того, как Bellingcat осведомил парламент о всей их жизни. Их фото — как образы Петрова и Боширова — уже попали в СМИ и были у всех на виду. Это поставило ГРУ перед дилеммой. Одним вариантом было — просто упрятать эту парочку куда-нибудь навсегда. Другой вариант был — проинструктировать их, как давать интервью, и таким образом представить их общественности.
Кто-то внутри российской государственной машины выбрал второй вариант. Это мог быть лично Путин, который использовал свою пресс-конференцию во Владивостоке, чтобы призвать Петрова и Боширова самим выйти на контакт с масс-медиа. Чепига и Мишкин согласились (а может, им и настоятельно рекомендовали) поговорить с главным редактором RT Маргаритой Симоньян. Она была пользующимся доверием лицом и звездой российских СМИ. Путин дал ей награду за «объективность» того, как телесеть RT освещала Крым. Что могло пойти не так?
Как выяснилось, все могло пойти не так. Совместное интервью Чепиги и Мишкина стало катастрофой. Вопреки желанию участников, разговор прошел скорее в комедийном жанре, превратившем этих двух персонажей и ГРУ в посмешище. Причем не только в англоязычных странах, но и в России тоже. Эти два человека были профессиональными шпионами, но не имели опыта общения с масс-медиа.
Они выглядели нервными, уходящими от вопросов, чувствующими себя под давлением, стесняющимися. В общем, испуганными идиотами. В отличие от Путина — настоящего гроссмейстера обмана — они были посредственными лгунами. Во время разговора оба отрицали, что были офицерами ГРУ, а также что Боширов и Петров — это их настоящие имена. А что касается странных событий в Солсбери, то вот как они могли быть объяснены:
Симоньян: Что вы там делали?
Петров: Наши друзья давно советовали нам посетить этот чудесный город.
Симоньян: Солсбери? Чудесный город?
Петров: Да.
Симоньян: И что же делает его таким чудесным?
Боширов: Это же туристический город. У них там есть знаменитый собор, Солсберийский собор. Он знаменит на всю Европу и, кажется, на весь мир. Он знаменит своим 123-метровым шпилем, он знаменит и своими башенными часами. Это одна из самых старых часовых башен в мире.
Познания Чепиги-Боширова о Солсбери явно почерпнуты из скоростного чтения русской «Википедии». Соборный шпиль там и вправду впечатляющий — он построен в XVIII-XIV веках, является самым высоким в Британии. Обладает восьмиугольной формой, с летящими аркбутанами, контрфорсами и арками, прославлен в записках великого архитектора Кристофера Рена как строительное чудо. И все же: как-то не верится что один только собор мог привлечь этих двух шпионов всю дорогу из Москвы. А как еще объяснить тот факт, что эти двое русских посещали Солсбери дважды?
У Чепиги-Боширова на это был готов ответ: в тот уикенд, когда они прибыли в Англию, шел сильный снег. От снегопада возник хаос с транспортными коммуникациями, да они к тому же еще и «промокли». И вот, вымокшие, они были вынуждены скомкать прогулку первого дня и укрыться от осадков в кофейне на вокзале. А потом пришлось купить новую сухую обувь в Лондоне, на Оксфордской улице.
Парочка говорит, что они вернулись на следующий день и восхищались «прекрасными английскими готическими зданиями». И вновь им пришлось вернуться в Лондон «из-за сильного снега с дождем». Может, они прошли мимо дома Скрипалей, а может, и не прошли — говорит Чепига-Боширов. И добавляет: «Я вообще ничего не слышал о них [Скрипалях], пока этот кошмар не начался».
По мере того, как интервью идет своим чередом, становятся ясными две вещи. Во-первых, Симоньян едва сдерживает себя, чтобы не похихикать над полной бесполезностью и неумелостью шпионов, особенно когда она спрашивает их, для чего два взрослых мужчины снимают одну комнату в гостинице. Во-вторых, офицеры ГРУ проявляют нулевое сочувствие к своей жертве (предавшему Россию экс-офицеру Скрипалю — прим. ред.). Они озабочены только собственной судьбой:
Петров: Если когда-нибудь найдут людей, которые это все сделали, хорошо бы им хоть извиниться перед нами.
Симоньян: Кому извиниться? Отравителям?
Боширов: Да нет, британцам. Вы не представляете, что они сделали с нашей жизнью.
Петров: Невозможно даже пойти и заправить машину спокойно.
Как видим, доминирующий мотив в их ответах — это жалость к самим себе. Они говорят, что напуганы, не уверены в своем будущем, а также в целом чувствуют себя несчастными — с того самого момента, как их фотографии появились в масс-медиа.
Петров: Просто хочется спрятаться и пересидеть всю эту истерику в укрытии.
Боширов: Так, чтобы от нас просто отстали. Мы просто хотим, чтобы нас оставили в покое.
Петров: Нам надоело, и мы устали от всего этого.
Боширов: Да, устали.
И вот после этого «герои России» исчезают, чтобы никогда больше не появиться. (Юлия Скрипаль и ее отец тоже исчезли навсегда. Отец так и не появился перед хоть какими-то камерами, а дочь никто не видел после того, как Юлия дала намного более странное, чем "петровско-бошировское" интервью британским СМИ — явно написанное за нее другими людьми на английском языке. Она зачитала плохо сделанный русский перевод перед британскими камерами в неизвестном месте и исчезла — прим. ред.).
Сидящая в Москве российская чиновная рать сделала все, чтобы отбиться от этих вызывающих неловкость обвинений. Чиновники России используют знакомую тактику — презрительный тон, инсинуации и смехотворные утверждения, что британские власти сами сделали что-то плохое. Начиная с октября 2018 года, они как будто вычистили Петрова и Боширова с другими офицерами из памяти своих компьютеров.
Российский посол в Лондоне Александр Яковенко обвинил спецслужбы Британии в том, что это они отравили Скрипалей, а потом похитили их. Он созывал корреспондентов в свое посольство в Кенсингтоне и проповедовал эту свою теорию во время длинных пресс-конференций. Посол описывал Bellingcat как часть «глубинного истеблишмента» — тут его выражение явно перекликается с атаками Дональда Трампа на ФБР (Дональд Трамп, уже став президентом и подвергшись не подтвержденным впоследствии обвинениям в «сговоре» с Россией, доказанно обвинял ФБР в слежке за самим собой и сотрудниками своего штаба во время президентской кампании в интересах глобалистских структур, не смирившихся с его победой — прим. ред.)
При этом Яковенко сам говорит, что это его утверждение основано на «чувстве».
Стратегия России состояла в том, чтобы представить Bellingcat как подставных лиц и шпионов, работающих на МИ-6 (британская спецслужба — прим. ред.) Это старая советская тактика, используемая Кремлем и против оппозиционных критиков внутри страны. Но в том-то и дело, что заучившиеся мальчики, «ботаники» Bellingcat — это не секретные сотрудники. Их методы открыты. И да, они идут на сотрудничество и готовы услужить [Британии и США]. Причем быстро.
Нападки на Bellingcat проигнорировали еще более интересную истину: шпионаж теперь — больше не монополия государственных органов.
«Теперь шпионаж — это открытая для новичков сфера деятельности, которая принадлежит всем, у кого есть мозги, наглость и технологическая база, — радостно сообщает газете «Нью-Йорк таймс» Джонатан Эйял из Института объединенных королевских служб, аналитического центра, специализирующегося на вопросах безопасности и обороны Великобритании. А потом добавляет: «Мы воочию видим, как смываются грани между государственным шпионажем и другими его видами».
Становилось ясно, что в деле Скрипалей Москва просто просчиталась. Несмотря на Брексит, у Великобритании сохранялись союзники. Более 20 стран выслали российских дипломатов в знак солидарности с Великобританией. Около 150 работавших под крышей дипломатов шпионов, в основном сотрудники ГРУ, отправились паковать чемоданы. Это был серьезный удар по заморской шпионской сети России. Возможности для ГРУ собирать разведданные и вербовать агентов были сведены к минимуму.
По иронии судьбы, самое большое сокращение штата русских шпионов произошло в США. Администрация Трампа убрала 60 русских чиновников, включая целый десяток базирующихся в здании ООН в Нью-Йорке. Было приятно видеть, как та же трамповская администрация закрыла российское консульство в Сиэтле, таким образом оставив Российскую Федерацию без дипломатического представительства на западном побережье США. Было ли это знаком того, что Трамп — политик, не проявивший энтузиазма к тому, чтобы встать, наконец, стеной против Москвы, — наконец-то начинал действовать жестко?
По всем внешним признакам, однако, Трамп так и не проявил нужного вкуса к конфронтации. Если верить «Нью-Йорк таймс» (находящейся в жесткой оппозиции Трампу газете — прим. ред.), Трамп скептически отнесся к просьбе Британии провести показательную порку России с публичной высылкой россиян. Напротив, Трамп рассматривал отравление Скрипалей как «безвкусную, но находящуюся в рамках принятого в шпионаже» операцию. Вот как пишет об этом «Нью-Йорк таймс»: «Некоторые сотрудники государственных администрация утверждают, что, по их впечатлениям, мистер Трамп, сам часто возмущенно критиковавший „крыс" и „перебежчиков", чувствовал какую-то симпатию к российской власти, когда она начинала преследовать кого-то, кого считала предателем». Вот так пишет газета.
Операция ГРУ 2016-го года, направленная на вмешательство в американские выборы, стала триумфом для этой спецслужбы. Но уже через несколько лет эта спецслужба оказалась в глубоком кризисе. Имели место высылки, заочные обвинения и сокрушительные неудачи в зарубежных операциях. И дома, и за границей Путин создавал о себе ощущение как о сильной личности. А теперь он выглядел несколько глупо. Что же пошло не так?
Если верить перебежчику Виктору Суворову, упадок стандартов ГРУ был частью более широкого процесса. Суворов — его настоящее имя Владимир Резун — является бывшим офицером ГРУ, бежавшим в Британию из Женевы в 1978-м году.
Я встретился с Суворовым в Лондоне. Это был декабрь 2018-го года, ровно сто лет прошло с того момента, как Ленин учредил первую военно-разведывательную службу со штаб-квартирой в Москве, сделано это было по предложению Троцкого. ГРУ в плохом состоянии, сказал мне перебежчик Суворов. Да, конечно, оно еще могло посылать киллер-команды в Европу и заниматься гибридной войной, например хакерскими операциями. Но спецслужба не смогла приспособиться к миру двадцать первого века — то есть глобальной полной цифровизации и информированности обо всем.
Славный дни ГРУ приходятся на 1930-е и 1940-е годы, когда агенты этой спецслужбы похищали секреты атомного оружия из США, сказал мне Суворов-Резун. После развала СССР организация справлялась с новыми бедами лучше, чем люди в среднем по стране. Но с течением времени организация была разрушена. А когда внешняя политика Путина стала, наконец, агрессивной и ему понадобились агенты-нелегалы, ГРУ отстроили заново. Но былое качество ушло.
Во времена, когда Суворов-Резун работал в ГРУ (в 1970-е годы — прим. ред.), офицеры разведки были московским высшим обществом, с университетскими дипломами, иностранными языками без акцента и хорошими по советским стандартам манерами. Самым знаменитым примером такого успешного офицера был Евгений Иванов, советский военно-морской атташе в Лондоне, который в 1961 году умудрился завязать интрижку с англичанкой Кристиной Килер, вынудив британского министра обороны Джона Профьюмо (который тоже спал с Килер) уйти в отставку. Евгений Иванов был красив, умен, остроумен, отличался гостеприимством и способностью очаровывать женщин. По контрасту, отмечает Суворов, нынешние наследники Иванова являются людьми малообразованными и провинциальными.
Суворов заверил меня, что его бывшее место работы «погрузилось в идиотизм». Генералы у него некомпетентные и жадные. А что касается Солсбери, так это была «цепь глупых решений», в результате которой не очень профессиональные убийцы постоянно попадали на камеры внешнего наблюдения. «В наше время такое просто не было бы возможно! Что за идиоты!» — гремел он, обращаясь ко мне.
Суворов, естественно, считает, что Путин должно быть лично одобрил заговор с использованием вещества «Новичок». Резон Суворова: «Кроме него, никто не взял бы на себя ответственность». Если верить Суворову, посольство России в Лондоне могло предоставить логистическую поддержку, но не было бы информировано о деталях. Знание о деталях ограничивается 15-20 людьми, включая технического эксперта и горстку кремлевских чиновников. Эти два убийцы принадлежали к маленькой группе «грязных» специалистов. Они, должно быть, пытались убивать и раньше.
После того, как Суворов-Резун перебежал из СССР, и российское государство (так в тексте, хотя Хардинг что-то путает — какое «российское государство» в 1978 году?— прим. ред.), и ГРУ приговорили его заочно к смерти. Суворов со знанием дела уверяет меня: ГРУ никогда бы не простило предателя, даже если гражданское правительство и проявило бы снисхождение, уверяет покинувший эту спецслужбу 42 года назад эксперт. Химическая атака в Солсбери, с точки зрения Суворова, была проведена для того, чтобы другим агентам ГРУ неповадно было даже думать о бегстве в Америку. "ГРУ как бы говорит своим сотрудникам: вот, мальчики, смотрите и учитесь",- просветил меня Суворов.
Уверен ли Суворов, что ГРУ отравило Скрипаля? "Конечно, отравило",- ответил он мне.
Суворов присоединился к ГРУ в 1970 году. В то время ГРУ было конкурентом КГБ, соперничество было отчаянным. Штаб-квартира КГБ находилась на Лубянке, в центре Москвы, отражая всем своим видом миссию КГБ — защитить режим от доморощенных врагов. ГРУ держалось намного скромнее, присутствуя «где-то в темноте», по выражению Суворова. От этого нынешние утечки информации о работе ведомства стали еще более болезненными.
Как сказал мне русский журналист-расследователь Сергей Канев: «Все теперь открыто. За всем можно проследить. Куда ты ходишь, с кем встречаешься, где ты работаешь». Канев объясняет неудачи ГРУ рядом факторов, среди которых пьянство, непрофессионализм и bardak. «Мир меняется, а они по-прежнему все делают, как в советские времена», — сказал он.
И кого в этом винить? Прежде всего, конечно, Путина. Но кроме него, наиболее очевидным виновником является Игорь Коробов, высший руководитель ГРУ. В ту осень котировки Коробова в российской элите резко снизились. По словам Канева, в Минобороны вовсю ходили слухи, что в ГРУ готовится чистка, причем некоторых попросят на выход. Говорят, летали выражения о «абсолютной некомпетентности», безграничном раздолбайстве" и «кретинах».
Источники искушеннейшего в расследованиях журналиста Канева внутри эшелонов власти говорили, будто Коробова вызвали на личную встречу с Путиным в середине сентября. Генерал-полковник поехал на встречу из своей элитной квартиры на улице Староволынской, рядом с парком Победы в Москве. Мы не знаем ничего насчет его встречи с Путиным — была ли это дружеская встреча или начальственный разнос. Но по дороге домой Корообову стало нехорошо. И тогда, пишет Канев, по всему министерству поползли слухи об этом генеральском недомогании.
Правду пишет здесь Канев или присочиняет немного — но только Путин не упомянул Коробова в речи в Театре Российской Армии по случаю 100-летия ГРУ. Вместо этого Путин говорил о товарищах, которые погибли в боях. "Как верховный главнокомандующий, я знаю ваши без преувеличения уникальные возможности, включая возможности спецопераций«,- сказал Путин. Коробова, по нашим сверхсекретным данным, не было среди приглашенных на церемонию юбилея.
Есть все основания надеяться, что ошибки Коробова привели к «потере лица» Путиным. Позже в том же ноябре российское министерство обороны сделало грустное сообщение: Коробов умер. Ему было 62 года. Его смерть была вызвана «долгой и серьезной болезнью». Может, он умер от того, что загубил все дело? «Конечно, это чистая спекуляция с нашей стороны, — сказал мне перебежчик Суворов. — Но все в ГРУ понимают: это на 125 процентов было убийство, он [Коробов] был убит». А потом добавил Суворов-Резун такую фразу: «Даже если это была смерть по естественным причинам, люди скажут: „Да ладно, конечно, убийство!" Никто из моих коллег не поверит, что человеку дали умереть спокойно. Они знают природу этой организации».
