Западные державы фактически предоставили Владимиру Путину свободу действий на заднем дворе Европы: Балканах и Ближнем Востоке. Последствия этого позволения Кремлю действовать в регионах на юго-восточных окраинах Европы может быть сложно уловить, но они масштабны и опасны.
Балканы соединяют Восток и Запад, ислам и христианство. Это один из самых уязвимых фронтов Европы. Утверждение германского канцлера XIX века Отто фон Бисмарка о том, что крупный конфликт может разгореться из-за «какой-нибудь глупости на Балканах» — это не просто пророческое заявление о Первой мировой войны, а напоминание об обманчивой сути региона. В то же время Ближний Восток — ключ к глобальным расчетам Путина. Начнем с того, что позиция в этом регионе позволяет России ослаблять Европу в её самом уязвимом месте: через Средиземное море.
Геостратегическое положение Балкан, а также газопровода «Балканский поток», предназначенного для юго-восточной Европы, имеет важное значение для продвижения энергетики как основного экономического инструмента российского влияния. Москва годами пыталась получить в регионе точку опоры и тестировала свои «гибридные» возможности, чтобы безнаказанно влиять на правительства. К примеру, в Черногории, значимой для России из-за своего выхода к Адриатическому морю, Москва якобы была замешана в попытке государственного переворота против прозападного правительства.
Произошло это в 2016 году, за год до вступления страны в НАТО. Вмешательство России в Черногорию до сих пор остается высоким.
В рамках более масштабной попытки ослабить Запад Москва также вмешивается и в другие балканские страны. Россия создала фабрики троллей, чтобы влиять на президентскую кампанию в Северной Македонии, а в 2018 году пыталась повлиять на референдум по вопросу смены названия страны, который являлся предварительной мерой, необходимой для вступления страны в НАТО. Аналогичным образом Россия использует свои близкие отношения с Сербией, чтобы подрывать ЕС. В Хорватии Кремль инвестировал в такие важные сферы как газ, в соседней Албании эксплуатировал внутренние конфликты, чтобы раздувать политические разногласия. В Боснии и Герцеговине российские кампании дезинформации сеяли этническую и религиозную рознь, а также поощряли отделение от государства регионов, где проживают этнические сербы.
Путин, также как его советские и монархические предшественники, считает Ближний Восток ключевой ареной для конкуренции с Западом, видит в нем уязвимый южный регион, где можно гарантировать и получить признание в качестве великой державы. Надо отметить, что США сохраняют свое присутствие в регионе, но начинают пересматривать приоритеты в пользу конкуренции с Китаем. Кроме того, теперь у России есть постоянное военное присутствие на Восточном Средиземноморье в Сирии, которое сохранится как минимум следующие 49 лет. Москва использует это положение, чтобы проецировать силу в регионе, на юге Европы и глубже в Африке. Неслучайно следующим после Сирии крупным шагом Путина на Ближнем Востоке стала Ливия, ещё одна страна в Восточном Средиземноморье, богатая нефтью отправная точка в южную Европу. Военное присутствие дает Москве больше возможностей для подрыва НАТО, угрожает Европе ещё большим кризисом беженцев и усиливает её влияние в регионе, который, пусть даже неохотно, начал уже воспринимать Россию как державу, которая поддерживает своих партнеров и может выступать посредником.
Пока Европа разделена, а США занимаются другими вопросами, Путин смотрит на общую картину как на средство остаться у власти. С годами он стал всё больше вовлечен в ситуацию в Афганистане, а также следит за сохранением контроля на Южном Кавказе, что совсем неслучайно, ведь оба этих региона расположены на уязвимом юге России. Более того, поскольку Путин отказывается от западных «упадка и аморальности», в его сосредоточенности на южных и восточных регионах есть и культурный аспект.
Конечно, Западу следует продолжать обращать внимание на знакомые направления агрессии Путина: Украину, Молдавию и Белоруссию. Однако Запад не может позволить себе игнорировать другие уязвимые регионы и более незаметные тактики России или ждать упадка России. Сохраняясь годами, эти тенденции не смогли предотвратить агрессивное и дестабилизирующее повеление Кремля, а, возможно, даже поощрили его. Цели Путина имеют глобальный масштаб: он хочет, чтобы Россия выиграла, а мировой порядок, когда во главе стоит США, разрушился. Пришло время принять единую российскую стратегию, которая бы учитывала несколько направлений. В противном случае, если позволять России бесконтрольно действовать в ключевых стратегических регионах, серьезных последствий не избежать.
Анна Борщевская — старший научный сотрудник Вашингтонского института ближневосточной политики, специализируется на политике России на Ближнем Востоке; автор предстоящей книги «Война Путина в Сирии: внешняя политика России и цена отсутствия Америки» (Putin's War in Syria: Russian Foreign Policy and the Price of America's Absence).
Ивана Стрэндер — стипендиат Джин Киркпатрик в Американском институте предпринимательства.
