Эрик Земмур целые годы пишет во французской прессе и готовит к изданию свои книги, которые продаются, как горячие пирожки. Мы решили познакомить читателей с краткой антологией его идей и мнений, извлеченных из его книг. Читатели должны отдавать себе отчет, что мы не включили сюда самые сочные его высказывания из сотен его интервью и передач с его участием, где он выступал то как гость студии, то как ведущий.
О женщинах
«В традиционном обществе сексуальный аппетит мужчин идет рука об руку с властью; женщины там являются и высшей целью, и желанной добычей каждого мужчины, который стремится подняться в обществе. Именно женщины своим признанием обозначают его успех, именно они являются его главными избирательницами и ценительницами».
«От кого сегодня исходит угроза женщинам? Не от якобы злых нормальных гетеросексуальных мужчин. Нет, женщинам угрожают заболевшие исламизмом пригороды, где нашим соотечественницам запрещают носить короткие юбки, а если наденешь, то в тебя плюнут". (Из книги Земмура "Первый пол")
Об элитах и популизме
«Популизм, то есть требование простых решений и простого языка, — это законная реакция людей, которых олигархи лишают и слова, и власти в нашем обществе».
«Наша так называемая демократия — это, по правде говоря, олигархия судей (французов и европейцев), технократов (французов и европейцев), средств массовой информации и лоббистов».
О теории «великого замещения» европейцев пришлыми народами
«Великое замещение — это не миф и не заговор. Это безжалостный процесс, который нам не разрешают ни остановить, ни даже осознать».
«Расположенный рядом с Парижем департамент Сена-Сен-Дени — это эмблема «великого замещения». Этот департамент является историческим сердцем Франции, в расположенном на его территории старом аббатстве покоятся наши короли. Но сегодня две трети рождающихся в нем детей имеют по крайней мере одного родителя иностранного происхождения, а более 60% лиц в возрасте до 18 лет — так и вовсе стопроцентные дети иностранцев. Среди десяти наиболее часто даваемых новорожденным имен — все иностранные, начиная с Мохаммеда. Из парламентского доклада в мае 2018 года мы выяснили, что наше государство просто не знает, сколько жителей проживают в этом департаменте. Государство только догадывается, что число иностранцев-нелегалов там составляет от 150 000 до 400 000 человек, то есть от 8 до 20% населения департамента.
О Наполеоне
«Наполеон — величайший человек в нашей истории, судить о нем по современным моральным критериям значит просто смешить людей. Наполеон — это высшая точка истории истинно великой Франции. «Великая Франция» — это и Европа общего рынка шести западноевропейских стран, и Европа Карла Великого, и французская Европа при Наполеоне. Все это и есть настоящая Франция, а Наполеону в какой-то момент удалось объединить ее. Его провал стал началом распада и декаданса, которые так еще и не закончились. Теперь, когда в ЕС доминирует Германии, мы попали в Европу онемеченной Священной Римской империи».
О президенте Макроне
Макрон — это не разрыв с традицией. Это то, куда завела нас политика, проводившаяся правыми и левыми в течение 30 лет. Этакий синтез между жадностью правой буржуазией и фразой буржуазии левой.. Макрон — то же, чем был в 1830 году король Луи-Филипп. Ни то, ни се: союз революционной буржуазии, которая не хотела террора, и монархической аристократии, которая не решалась вернуть абсолютную власть короля.
«Долгое время я думал, что Макрон — менее вульгарный Саркози. Теперь я понимаю, что Макрон — это тот же Олланд, только одетый получше».
О желтых жилетах
«Желтые жилеты» — это рубеж, поворотный момент. Есть Макрон до того, как его затерроризировали желтые жилеты, — и есть Макрон после них. Полиция была исключительно жестока с ними, но это не придало Макрону смелости. Страх Макрона перед «желтыми жилетами» побудил его ослабить свою позицию и выдать 17 миллиардов евро. Это сбило все его настройки. Макрон 2017 года — уверенный в себе, планирующий будущее — был уничтожен желтыми жилетами».
О Марин Ле Пен
«После своего прискорбного поражения на дебатах с Макроном в 2017 году Марин Ле Пен не может победить. В тот день она была унижена и унизила всех нас». Она теперь не осмелится вести дебаты об идентичности и цивилизации. Она будет говорить осторожно о безопасности, независимости, суверенитете… А Макрон тем временем усвоил ее риторику: о некоторых вещах он уже говорит так, как Ле Пен раньше». (Очевидно, имеется в виду жесткая)
