ВЛАДИВОСТОК, Россия - Василий Реутов никогда прежде не бывал в России и впервые приехал туда всего несколько месяцев назад. Но как только он ступил на российскую землю, он понял, что оказался, наконец, дома.
Его предки из аскетичных русских староверов бежали из этого региона в 20-е годы прошлого века, когда коммунистическая партия начала жестоко подавлять религию. Эти люди осели в уединенных деревнях в Южной Америке, превратив их в маленькие островки России, как будто надеясь на то, что сохранив обычаи прошлого, они смогут когда-нибудь вернуться домой.
Сейчас, когда Россия окрепла и начала звать их к себе, такой момент наступил.
Государство пытается остановить серьезный демографический спад в стране, и для этого зазывает назад в Россию тех русских, которые живут за границей, а также их потомков. Реутов и несколько десятков других членов староверческой общины из Уругвая стали одними из самых ярких примеров претворения такой политики в жизнь.
Москва за последние два года потратила 300 миллионов долларов на начало реализации данной программы, и, согласно оценкам чиновников, принять в ней участие имеют право более 25 миллионов человек. Многие из них - это этнические русские, оказавшиеся после распада Советского Союза в 1991 году в бывших республиках СССР.
Но власти не ограничиваются соседними с Россией территориями, направляя своих эмиссаров по всему свету для продвижения этой программы. Один из них в прошлом месяце добрался даже до Бразилии, чтобы встретиться с жителями ряда стран, которые подобно Реутову являются староверами, и по образу жизни напоминают чем-то амишей. Общины староверов есть во всем мире, в том числе, на Аляске и в Орегоне.
Реутов, которому 36 лет, не участвовал во встрече в Бразилии, потому что был уже в России, решив стать участником данной программы и переехать вместе с женой и пятью детьми из Уругвая. По его словам, остальные жители двух староверческих деревень скоро последуют за ними.
Их история - это одна из незавершенных глав русской революции, и она говорит о тех переменах, которые произошли в России в постсоветскую эпоху. Даже в условиях финансового кризиса Россия сегодня более стабильная и преуспевающая страна, чем в любой другой момент в своей истории. Реутов говорит, что лишь сейчас его община в достаточной мере убедилась в том, что у страны есть будущее.
Итак, они готовы сняться с насиженных мест и начать все заново, вернувшись туда, где все начиналось - в эти овеваемые морскими ветрами прибрежные районы Дальнего Востока.
"Мы всегда ощущали свою принадлежность к России, - говорит Реутов, - мы русские, и мы должны быть здесь".
Но их возвращение также говорит о том, что в России происходят тревожные процессы сокращения численности населения. Согласно прогнозам Организации Объединенных Наций, если сейчас население страны составляет 141 миллион человек, то к 2050 году оно уменьшится до 116 миллионов. Это 18-процентное сокращение, и произойдет оно в основном из-за низкой рождаемости и плохой заботы о собственном здоровье. (Правительство пытается увеличить рождаемость, выплачивая семьям денежные пособия за рождение детей.)
Пока в рамках правительственной программы репатриации на родину вернулось всего 10300 человек. Программа эта подвергается критике за то, что она чрезмерно забюрократизирована и крайне неубедительна. Но российское министерство иностранных дел заявляет, что должно пройти какое-то время, прежде чем к ней появится интерес. Представители властей выражают надежду на то, что скоро гораздо больше людей воспользуется выгодами и преимуществами переселения, а также помощью в трудоустройстве. Размеры помощи переселенцам могут достигать нескольких тысяч долларов на человека.
Пока не ясно, как на привлекательность данной программы повлияет финансовый кризис. Хотя Россия испытала его удары в полной мере, ее соседям повезло еще меньше, поэтому люди вполне могут попытать здесь счастья. С другой стороны, некоторых удержит от переезда то, что в России им не удастся найти работу, особенно на Дальнем Востоке, серьезно пострадавшем от кризиса.
Представитель министерства иностранных дел Владимир Поздоровкин, который руководит этой программой, за прошедший год посетил несколько стран, где занимался ее продвижением и пропагандой. Среди этих стран Германия и Египет. Он говорит, что на встрече в Бразилии в прошлом месяце староверы засыпали его вопросами о качестве жизни и о климате для бизнеса в России.
"Налицо их желание вернуться на свою историческую родину, - заявил Поздоровкин, - их отцы и деды всегда говорили, что им надо будет возвращаться в Россию. Но в какую Россию, какие там условия - они хотят выяснить все это заранее".
После нескольких недель странствований по дальневосточному Приморью Реутов убедился в необходимости переезда. Он и его родственник Алексей Килин, которому 26 лет, искали относительно удаленную местность, где можно было бы создать фермерское хозяйство.
Они нашли своих дальних родственников и побывали в деревнях своих предков, которые в 20-е годы прошлого столетия бежали в крупный город на северо-востоке Китая Харбин, ставший центром сбора для российских беженцев, а затем волею судеб оказались в Южной Америке.
Реутов говорит, что доволен той помощью, которую ему оказали региональные власти. Они не меньше чем Реутов рады его возвращению. Обширный и слабо заселенный Дальний Восток России потерял с 1991 года 2 миллиона жителей, и теперь его население составляет всего шесть миллионов человек. Сразу за границей живут десятки миллионов китайцев, однако Россия не хочет пускать их к себе.
Программа переселения открыта не только для потомков русских. В целом требования к заявителям таковы: они должны говорить по-русски и комфортно чувствовать себя в российском обществе и в российской культурной среде.
Таким образом, Реутов и Килин подходят идеально. Русский их первый язык (Килин говорит, что лишь немного владеет испанским) - и они легко здесь адаптировались. Внимание окружающих привлекают лишь их бороды и домотканые белые рубахи, являющиеся отличительной чертой староверов.
Однако не все общины староверов испытывают такой же энтузиазм. Священник Николай Якунин, возглавляющий одну из таких общин на Аляске в поселении Николаевск, говорит о том, что его часто спрашивают, хочет ли он жить в России.
"Мы не собираемся переезжать, - заявляет он, они там все еще коммунисты, хотя и называют себя демократами". Однако отец Николай признается, что его беспокоит быстрая ассимиляция молодых членов общины, которые не учат русский язык и теряют культурные корни.
Реутов какое-то время жил в Соединенных Штатах, но затем решил вернуться в Южную Америку, отчасти из-за того, что тоже беспокоится за своих детей.
"Очень трудно сохранять традиции, - говорит Реутов, - молодежь в наших общинах в США вообще не говорит по-русски. А для нас это неприемлемо".
По его словам, некоторые жители староверческих деревень в Уругвае и Бразилии задумывались в 80-е и 90-е годы о возвращении на родину, однако решили, что Россия слишком нестабильная страна. Сейчас он вместе с Килиным делится со своими родственниками в Южной Америке более позитивными впечатлениями.
"Они все теперь звонят мне и спрашивают, как здесь живется, - говорит Реутов, - они говорят, что если я найду для них место, они готовы переехать".
