Когда наш сын Кирон Брайан (Kiron Bryan) был задержан на корабле Arctic Sunrise российскими силами безопасности, мы были потрясены. Нам позвонили из Greenpeace и сказали, что всю группу намереваются обвинить в пиратстве, и я испытал шок. Мне было нехорошо, но я должен был сообщить новость своей жене. Последовали слезы, а затем - попытки убедить себя в том, что это невозможно, чтобы Кирон провел годы в российской тюрьме. Когда он впервые сообщил нам, что принял предложение снимать запланированную акцию Greenpeace в Арктике, цель которой - протест против бурения и нефтедобычи, мы не удивились; он никогда не уклонялся от непростых задач. Он знал, что был элемент риска и что российские власти будут внимательно следить за их деятельностью, хотя мы все полагали, что его роль на корабле - не активист и даже не член Greenpeace, а документатор и оператор - гарантировала, что путешествие не выльется для него ни во что большее, кроме отличной истории.
Во вторник 17 сентября Кирон связался с нами и сказал, что российская береговая охрана передает привет. Кирон - заботливый и рассудительный молодой человек, так что он мог приуменьшить значение событий, разворачивающихся на судне, чтобы мы не волновались.
Затем мы узнали, что корабль был захвачен российскими спецслужбами и всех, кто был на борту, держали под прицелом, пока корабль буксировали в Мурманск. Когда мы увидели фотографии абордажа судна, мы начали бояться за его безопасность. Следующий раз он связался с нами спустя почти неделю - позвонил и сказал, что его помещают в тюрьму, но он рассчитывает, что проведет там не более десяти дней. С этого момента наша жизнь резко изменилась - ни мы не могли связаться с Кироном, ни он с нами.
Читайте также: Трибунал под эгидой ООН велел России освободить активистов Greenpeace
Мы отправились в Лондон, где приняли участие в протестной акции у российского посольства вместе с сотнями людей, выступившими в поддержку Arctic Sea, многие из них были в футболках с символикой. Мы встретились с депутатом Гарриэт Хэрман (Harriet Harman) и представителями британского МИДа, а также с бесчисленным количеством СМИ - в отчаянной попытке сохранять участь Кирона в новостной повестке. Через десять дней или порядка того он смог написать нам письмо, в котором говорил, что мы должны всем сообщить, что он не активист, а журналист, просто «делающий свою работу».
Появилась информация о чудовищных условиях содержания в Мурманске - от Кирона и многих других. Он сказал, что проводит 23 часа в сутки в своей камере, в основном в изоляции. Там холодно, и еда ужасная. Мы переживали за его безопасность и здоровье. Вскоре появились слухи о том, что их переводят в Санкт-Петербург, в более современный изолятор, и мы приободрились. Затем ситуация, казалось, изменилась к худшему, когда следователи сообщили, что будут добиваться продления срока содержания в изоляторе еще на три месяца.
Сердце мое оборвалось. Я не мог представить, зачем им нужно столько времени для расследования. Это означало практически полгода в тюрьме до суда. Кроме того, мы ощущали, что это несправедливо, потому что знали, что он не был ни пиратом, ни хулиганом.
Мы попытались улететь в Россию на предстоящий суд и подали документы на срочную визу, но не получили ее. Так что мы смотрели все по телевизору, надеясь и желая, чтобы что-то изменилось, чтобы кто-то рассудил здраво.
Тяжело описать наши чувства, когда залог был передан и мы увидели, как в пятницу утром Кирон, наконец, вышел из изолятора. Он улыбался и смотрел на небо. Облегчение от того, что он больше не заперт в камере и что он вернул себе какую-то часть своей свободы. Радость от того, что мы, наконец, говорим с ним впервые за два месяца. Сожаление, что не при личной встрече. Однако это лишь первый шаг - освобождение под залог. Он по-прежнему торчит в Санкт-Петербурге и должен вернуть себе свое доброе имя – он не совершил преступления и просто хочет, чтобы восторжествовала справедливость.
И хотя я знаю, что в эти выходные он уже поел нормальной еды и выпил пива за просмотром игры своих любимых San Antonio Spurs, пока он не вернулся домой, мы все так и будем в состоянии неопределенности.
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Когда наш сын Кирон Брайан был задержан на корабле Arctic Sunrise российскими силами безопасности, мы были потрясены. Нам позвонили из Greenpeace и сказали, что всю группу намереваются обвинить в пиратстве, и я испытал шок. Мне было нехорошо, но я должен был сообщить новость своей жене. Последовали слезы, а затем - попытки убедить себя в том, что это невозможно.
