Если на парковке у парка «Монрепо» в Выборге морозным апрельским воскресным утром стоит автобус, то он, скорее всего — финский и полон бывшими жителями Выборга или их потомками.

Однако это автобус — российский, он привез к парку 40 туристов из Москвы. Они совершают трехдневное путешествие из Выборга в Кронштадт.

«Красиво, но не ухоженно», — прокомментировал ситуацию работающий в области телекоммуникаций москвич Владислав. Он забирается вместе со своей девушкой на высокую прибрежную скалу посмотреть на обелиск братьев Броглио, который был установлен в 1827 году.

«Здесь, должно быть, все от денег зависит, народу очень мало», — продолжает Владислав.

И действительно, новости о «Монрепо», запомнившиеся за последние двадцать лет — довольно грустные. Деньги заканчиваются, администрация принимает неправильные решения или же вообще не принимает никаких решений, а местные хулиганы разжигают костры или еще как-нибудь наносят парку урон.

Парк вокруг усадьбы Монрепо разбили в XVIII веке, и его расцвет пришелся на то время, когда им владело дворянское семейство фон Николаи. Для публики парк был впервые открыт во второй половине XIX века.

Еще один расцвет парка «Монрепо» пришелся на 1930-е годы, когда Выборг был финским крупным городом и, прежде всего, финским международным городом. Однако только музыкальный хит 1950-х годов сделал его частью национальных финских —  пусть и воображаемых —  пейзажей.

Легенда появилась на второй стороне сингла. Финская певица Анникки Тяхти (Annikki Tähti) записала в 1955 году «Маленькое сердце» (Pieni sydän), а композитор Эрик Линдстрём (Erik Lindström) тогда уже год как подбирал на фортепиано мелодию к словам Айли Рунне «Помнишь ли ты Монрепо?». Слова и музыка сложились в общую картину, и успех был гарантирован: именно такого и жаждала послевоенная Финляндия.

Что же можем сказать мы, рожденные задолго после окончания войны? Я сам был потрясен, когда делал интервью с Рунне по случаю его 70-летия в 1990 году. Я невинно спросил: где же может находиться этот парк «Монрепо», в Париже, наверное?

Поэт рассказал, о чем действительно шла речь, и мы на несколько секунд недоверчиво уставились друг на друга: человек, взрослевший во время войны, и человек, взрослевший во время президентства Кекконена. В то же время мы, наверное, почувствовали, что в действительности означает финляндизация.

Советское время не принесло парку ничего хорошего, да к этому и не стремились. Главные постройки обветшали, миниатюрное кафе в воскресенье было закрыто, а туалет за кафе  —  в ужасающем состоянии. Биотуалеты были только за глухим забором.

Приехавшим в Выборг из Петербурга китайским студентам пришлось в итоге делать свои дела в лесу.

Остается желать лучшего. Директор государственного историко-культурного и природного музея-заповедника «Парк Монрепо» Александр Буянов в январе сказал газете «Выборг», что масштабные реставрационные работы должны начаться в апреле. Грандиозных перемен в последнее воскресенье апреля, тем не менее, заметно не было.

«Так обычно и бывает. Если в России говорят, что было принято решение и деньги нашлись, это еще не означает, что что-то действительно изменится», —  рассуждает Хенрик Грёнроос (Henrik Grönroos) у входа в парк. Он приехал на автобусе с группой из финского города Парайнен.

Да, мне здесь встретилась и группа финских туристов из 20 человек.

Пора все же направляться на «Ладе» на восток. Что приготовил для меня Тихвин?