Во время перелета. — Необходимо «принять и напутствовать» гомосексуалистов и транссексуалов, «этим бы сегодня занимался Иисус», говорит Франциск. Папа римский подверг критике гендерную теорию, но люди — это совсем другое. Он рассказывает, что уже будучи понтификом, помогал людям, имевшим «гомосексуальные наклонности и опыт». Далее он рассказывает историю девушки, которая стала мужчиной, и говорит о ней только в мужском роде: «Он был „она“, но стал „он“». Шутит: «Только не пишите теперь, что я собираюсь причислить транссексуалов к лику святых. Я уже представляю себе первые полосы…» Он летит через Каспийское море в сторону Рима. Бергольо выходит к журналистам и спокойно обращается к ним со словами: «Я к вашим услугам, задавайте мне свои вопросы». И отвечает в течение 51 минуты.

— Ваше преосвященство, в Грузии Вы сказали, что гендерная теория «серьезная угроза браку», говорили о «мировой войне». Что бы Вы сказали тем, кто считает, что их внешний облик не соответствует их сексуальной идентичности?

— «За свою жизнь, будучи священником, епископом и даже папой римским, я напутствовал людей с гомосексуальными наклонностями и опытом, я приблизил их к Господу и никогда от них не отворачивался. Людей нужно напутствовать, как это делает Иисус. Когда человек с такой предрасположенностью придет к Иисусу, Он ни в коем случае не скажет: убирайся прочь, потому что ты гомосексуален. Нет. Я говорил о том зле, которое наносит учение гендерной теории. Один француз рассказывал мне о своем десятилетнем сыне, который на вопрос „Кем ты хочешь стать, когда вырастешь?“, ответил: „Девочкой!“ Отец заметил, что в школьных учебниках излагалась гендерная теория, а она противоречит природе. Одно дело, когда у человека уже есть эта предрасположенность, или даже он поменял свой пол. И совершенно иное — преподавать это в школе, чтобы изменить ментальность. Я называю это идеологической колонизацией».

— Что значит «напутствовать»?

— «В прошлом году я получил письмо от испанца, который рассказывал мне о своем детстве и отрочестве. Он был девочкой, девушкой и очень страдал, потому что чувствовал себя юношей, а физически был девушкой. Он рассказал матери, что хочет сделать операцию, и она попросила его не делать этого, пока она жива. Она была в возрасте, но после ее смерти, он сделал операцию. Он пошел к священнику, который очень ему помогал, это был очень хороший епископ. Потом он поменял паспорт, женился и написал, что для него было бы утешением приехать ко мне со своей женой. Он был „она“, а стал „он“. Я принял их, они были счастливы. В районе, где он жил, был новый священник, который, едва завидев его, кричал: „Ты попадешь в ад!“. А старый, восьмидесятилетний священник говорил ему: „Когда ты в последний раз исповедовался?“, „Приходи на исповедь, потом причастишься“. Понимаете? Жизнь есть жизнь, ее надо принимать, как она есть. Грех есть грех, есть наклонности, гормональные нарушения, существует множество проблем, нам нужно быть осторожнее, не говорить: это все одно и то же, возрадуемся. Но любой случай надо принять, напутствовать человека, выделить его и помочь ему интегрироваться. Это вопрос человеческой этики, его нужно решать по мере возможностей, не забывая о милости Господа, стремиться к истине, но всегда с открытым сердцем».

— Вы сказали, что развод «порочит образ Господа», но раньше шла речь о принятии разведенных. Как разрешается это противоречие?

— «Все, что я сказал: образ Господа — это мужчина и женщина, соединенные в браке, — содержится в апостольском послании „Amoris Laetitia“, где также идет речь о пострадавших парах. Принцип остается тот же, но у человека есть слабости, есть грехи, и последнее слово всегда должно оставаться за милосердием».

— Американские католики должны остановить свой выбор либо на кандидате, который по разным параметрам далек от учения Церкви, либо на том, который позволил себе заявления против мигрантов…

— «Во время предвыборной кампании я не говорю ничего, народ суверенен, поэтому я могу сказать лишь следующее: пусть он хорошо изучит эти кандидатуры, помолится и сделает свой выбор по совести. Но, вне зависимости от конкретного примера, когда в любой стране номинируются люди, которые не соответствуют требованиям всего населения, это значит, что политическая жизнь этого государства излишне политизирована, но при этом обладает не слишком высокой политической культурой».

— Как можно примирить Армению и Азербайджан?

— «Единственный путь — это путь искреннего диалога, без подковерных интриг, встречи лицом к лицу. Если это невозможно, необходимо иметь смелость обратиться в международный суд, например, в Гааге. Война всегда несет разрушение, в войне вы теряете все».

— Почему среди Ваших ближайших поездок не указан Китай?

— «Мы изучаем, ведем переговоры, существует множество запросов на работу. Мне бы очень хотелось туда отправиться, но пока, думаю, еще рано. Я оптимист. Все, что происходит медленно, всегда — к лучшему, спешка, наоборот, всегда все портит. Позавчера на встрече в Ватикане по поводу энциклики Laudato si’ была китайская делегация, которая привезла мне подарок от президента».

— Архиепископ Руанский сказал, что вы дали свое разрешение на причисление к лику святых отца Амеля, не ожидая положенных пяти лет…

— «Мы изучим этот вопрос, но намереваемся идти дальше по этому пути. В любом случае понадобятся новые свидетельства, чтобы начать этот процесс».

— Когда будут назначены новые кардиналы, и какими критериями Вы будете руководствоваться?

— «В конце этого года или в начале следующего. Список длинный, есть только 13 мест. Нужно найти равновесие. Мне приятно видеть в совете кардиналов универсальность Церкви, пять континентов, а не только Европу».

— Когда Вы навестите людей, потерпевших землетрясение?

— «Мне предложили три вероятных варианта, третий — это первое воскресенье Адвента. Но я сделаю это в частном порядке, самостоятельно. Как священник, епископ и папа, но самостоятельно. Я бы хотел быть ближе к людям».

— Какие международные поездки Вы планируете совершить в следующем году?

— «Я точно поеду в Португалию, только в Фатиму. Почти уверен, что поеду в Индию и Бангладеш. В Африку — не уверен, это зависит от политической обстановки и войн. Я говорил, что мог бы поехать в Колумбию, если удастся восстановить мир, когда все будет под охраной, если состоятся выборы, когда договоренности будут стабильны, и нельзя будет вернуться назад».

— На Нобелевскую премию мира представлены разные кандидаты. На чью победу Вы надеетесь?

— «Столько людей живет ради войны, ради убийства, занимаясь торговлей оружия. Но есть и многие-многие другие, которые стремятся к миру. Я не могу сказать, кого выбрать, это сложно. Я надеюсь, что вне зависимости от премии на международном уровне вспомнят и сделают заявление о детях, об инвалидах, о несовершеннолетних, о гражданских, погибших от бомб, сброшенных во время войны. Я считаю, что это грех против Иисуса Христа, потому что плоть этих детей, этих больных, этих беззащитных пожилых людей — это плоть Иисуса Христа. Человечество должно сделать заявление о жертвах войны».

— После встречи с патриархом Грузии Ильей Вторым, Вы видите возможности сотрудничества?

— "Патриарх — Божий человек, он поразил меня. По поводу того, что нас объединяет и разделяет, я скажу: не нужно вдаваться в обсуждение деталей учения, их лучше предоставить теологам, они делают это лучше нас, знают свое дело, а мы, народ, должны молиться друг о друге, это самое важное. Необходимо сотрудничать в вопросах бедных, мигрантов, мы должны вместе работать во благо других. Это путь экуменизма, а не только доктрина, это последнее, мы подойдем к концу, но начнем этот путь вместе, сегодня к экуменизму нужно стремиться, идя общей дорогой и молясь друг о друге.