Два жителя Киото, прошедшие через сибирское заключение, рассказывают о своем опыте в документальном фильме, который выйдет на экраны этим летом. Количество выживших сибирских военнопленных уже снизилось примерно до десяти тысяч человек. Их средний возраст составляет 94 года. Они вновь рассказывают о жестоких фактах и подчеркивают величие мирного существования.

Утро 17 августа 1945 года. Сэндзо Такэгути (93, Senzo Takeguchi) из района Укё, узнал об окончании войны в Манчжурии. Это было через два дня после того, как ему приказали взять ручную гранату и подорваться под советским танком. «Больше всего я был рад тому, что наступил конец дедовщине», — вспоминает он.

Тем не менее через три дня его и еще 350 военнослужащих арестовали советские войска. Их заставили пешком идти к станции в течение нескольких дней. Во время пути они пили воду из луж и ели капусту с полей. В колонне были японки из группы первопроходцев Манчжурии и Монголии. Такэгути до сих пор не может забыть, как женщина задушила своего ребенка, который не мог больше идти.

В лагере в районе поселка Известковая их заставляли прокладывать водопровод и рубить лес. Температура — минус 30 градусов. Мерзлая почва очень твердая. Дойдя до глубины в десять сантиметров, кирка приходила в негодность: ее конец становился круглым. Некоторые товарищи погибали под поваленными деревьями.

В Японию Такэгути вернулся в июне 1949 года. Окончилась его лагерная жизнь, которая длилась четыре с половиной года. Тем не менее до сих пор ему снится то время. «Государственные приказы пошатнули мою молодость. Нельзя допустить, чтобы такое повторилось», — подчеркивает он.

Кэндзи Усуи (93, Kenji Usui) из района Сакё, ставший профессиональным танцовщиком во время обучения в Токийском университете, также был призван на службу и оказался в Манчжурии. Его переводили из одного лагеря в другой, которые находились в районе Хабаровска. Больше всего тяготило «демократическое движение»: восхваление Сталина и Коммунистической революции. Тех, кому были чужды революционные идеи, называли реакционерами и антисоветчиной. Нападкам подвергся и Усуи, который являлся студентом университета, что было редкостью для заключенных.

Во время пребывания в деревне Кирга Усуи дали разрешение на время покинуть отряд, и ему удалось посмотреть советский фильм «Солистка балета», который вышел на экраны в 1947 году. Балерины изящно танцевали под музыку из «Спящей красавицы» и «Лебединого озера». Усуи не мог оторвать глаз от экрана. «Как красиво они танцуют. Наверное, я первый японец, которому удалось увидеть этот фильм», — думал он.

После возвращения в Японию Усуи работал танцовщиком и хореографом. Также он возглавлял Японскую балетную ассоциацию. В апреле прошлого года он стал первым японцем, который был удостоен российского балетного приза «Душа танца» за вклад в распространение русского балета.

«Плохими были советские власти. У меня нет ненависти к русским», — говорит Усуи. Тем не менее он жалеет о том, что из-за заключения потерял четыре с лишним года своей жизни: «Война переворачивает жизнь с ног на голову».