Севастополь — В советские времена крымские виноделы не особенно заботились о качестве. Главным было количество.

«Чтобы удовлетворить спрос, существовавший в огромной стране, им приходилось делать много дешевого вина», — говорит Олег Репин, владелец виноградника в районе севастопольского порта.

Правда, сегодня Репин является одним членов небольшого сообщества виноделов-первопроходцев, которые надеются создать кластер небольших элитных виноградников, где будут создаваться элегантные и тонкие вина.

Еще один член этого «братства» виноделов — Павел Швец, основатель винодельческого хозяйства UPPA Winery и инициатор разработки севастопольского апелласьона.

«Вин хорошего качества здесь раньше не производили, — говорит Павел. — Мы пытаемся создать новую систему, новую философию виноделия».

Их надежды и планы неспешно уплывали подобно бархатистому каберне до тех пор, пока в 2014 году Кремль не решил аннексировать украинский Крым, что стало причиной введения Западом экономических санкций, целью которых было изолировать этот черноморский полуостров.

Из-за этого зарождающейся отрасли пришлось преодолевать новые непредвиденные трудности. Пожалуй, самым сложным было то, что ожидаемые продажи были срочно ориентированы только на одну страну — Россию, где вино долгое время считалось «женским», слабым, недостаточно действующим алкогольным напитком и значительно уступало алкоголю, которые предпочитают мужчины — водке и пиву.

«Когда я начал работать сомелье, люди не знали значения этого слова, они пили только водку и пиво, — рассказывает Павел Швец который до того, как посадить свой первый виноградник в 2008 году, 15 лет проработал сомелье и ресторатором в Москве. — Потом они понемногу стали пить вино, и с каждым годом количество хорошего вина, которое пьют россияне, увеличивается».

Виноделы принимают решения с учетом перспективы. Они считают, что до того, как Севастополь станет уникальным винодельческим регионом, придется ждать как минимум еще лет десять. Виноделы пока экспериментируют, пытаясь определить, из какого винограда можно получить самые лучшие терруарные вина.

Швец, например, на своих семи гектарах под виноградниками посадил 12 сортов. Пока лучшее красное вино получается из сорта пино нуар, а лучшие белые вина — из винограда сортов рислинг и шардоне, но для того, чтобы принять решение потребуется ждать не один год, говорит он.

По словам Павла, общее потребление вина в России ежегодно увеличивается примерно на 5%, и сейчас россияне выпивают один миллиард литров вина в год. Однако площади под виноградниками в России составляют всего около 65 тысяч гектаров — при том, что в одном лишь Бордо виноградники занимают площади в два раза больше, отметил он. У российских потребителей хорошее вино по-прежнему ассоциируется с Францией или Италией.

«Российские вина не очень популярны, потому что люди ничего о вине не знают, — объясняет Швец. — Они не понимают, что хорошее вино можно делать и в России».

Огромные советские винодельческие хозяйства не то чтобы совсем отказывались от идеи создания собственного бренда, но делали они это весьма своеобразно. Например, в одном колхозе в окрестностях Севастополя специалисты добавили своему игристому вину немного большевистского задора, переименовав свои виноградники в честь Софьи Перовской, молодой женщины, повешенной за убийство царя Александра II.

Усадьба, находящаяся на этом месте, когда-то принадлежала ее семье, имевшей дворянский титул, а вина, которые там сегодня делают, по-прежнему носят название «Усадьба Перовских».

Примерно такая же неразбериха была и в те годы, когда после распада СССР в 1991 году Крым входил в состав независимой Украины, но после аннексии 2014 года по качеству вина был нанесен еще один удар.

После захвата Крыма всю Россию охватил патриотический угар, что спровоцировало спрос на крымские вина. Некоторые недобросовестные предприниматели, чувствуя внезапно появившуюся возможность хорошо заработать, клеили этикетки «Производство и розлив: Республика Крым» на бутылки с любым низкокачественным так называемым «вином», в некоторых случаях — даже импортным.

Как только ощущения новизны (и ужасное похмелье) исчезли, продажи крымского вина резко сократились.

Вряд ли это было единственным негативным последствием аннексии.

Из винограда со своего виноградника площадью около двух гектаров 43-летний Олег Репин производит всего 15 тысяч бутылок вина в год. Он только что купил еще шесть гектаров, и рассчитывает построить небольшой отель, который позволить развивать туристический бизнес.

Для этого он хотел бы взять в кредит на сумму порядка 40 миллионов рублей (что равняется 675 тысячам долларов), но крупные российские банки не хотят работать в Крыму, боясь попасть под санкции, а брать кредит в местных банках слишком дорого — их дают под 20%.

Поскольку из-за санкций некоторые европейские поставщики оборудования прекращают продажи, винодельни пытаются скрыть фактическое место назначения товара, прибегая к разным уловкам вроде фиктивных транспортных документов. Например, в винодельческом хозяйстве «Усадьба Перовских» процесс брожения происходит в четырех новых больших и блестящих бродильных чанах, привезенных из Болгарии, которые стоят за забором из проволочной сетки. На вывеске, висящей на заборе, написано: «Зона таможенного контроля».

«Формально на территорию Крыма они еще не доставлены, — объясняет главный технолог Александр Соколов, пожимая плечами. — Но работать-то надо».

Под вопросом остается и туризм. Тем, кто не является гражданином России, трудно попасть в Крым, если они соблюдают украинский закон, требующий от приезжих получать разрешение и въезжать на полуостров с украинской территории. Прямое авиационное и железнодорожное сообщение прекращено, а российские пограничники могут подолгу расспрашивать иностранцев об их планах и о том, как они относятся к российской политике.

Тех, кто приезжает из России, проверяют не так тщательно, но в Крыму туристам не нравится плохой сервис и высокие цены по сравнению с такими популярными среди туристов странами, как Турция.

Тем не менее, Павел Швец убедил власти Севастополя, что у них есть и плюсы — время и терруар. Как он объяснил, терруар, совокупность почвенно-климатических факторов и особенных характеристик местности, где производится вино, соответствует Бургундии — здесь такие же теплые дни и прохладные ночи.

Павел Швец — продавец, который умеет так убедительно рассказывать, что один бизнесмен, возивший по виноградникам группу китайских туроператоров, позже сказал друзьям: «Его вино надо пить ушами».

39-летний Швец родился в Севастополе, и, по его словам, одним из его самых ранних детских воспоминаний была поездка в Массандру, бывшую винодельню императорского двора. В Москве он стал сомелье в одном из самых эксклюзивных ресторанов. Он также курировал винные погреба различных российских олигархов, откладывая деньги на покупку 16 гектаров земли в Крыму.

Севастополь является городом федерального значения со специальным статусом. И его власти, отчаянно стремящиеся диверсифицировать экономику города и избавиться от зависимости от российского Черноморского флота, с энтузиазмом ухватились за предложенную Швецом идею создания кластера из примерно 200 небольших эксклюзивных винодельческих хозяйств.

Сейчас их меньше 30-ти, и под виноградники используются около половины из порядка 15 тысяч гектаров имеющихся в регионе земель, пригодных для выращивания винограда. Поэтому тем, кто готов заняться виноградарством, местные власти начали предлагать субсидии.

Потрясающий виноградник Павла, находящийся примерно в 45 минутах езды от центра Севастополя, расположен на зеленых холмах на высоте около 500 метров над уровнем моря. Винодельческое хозяйство UPPA — так же на татарском языке называется и небольшая местная река Уппа — ежегодно производит всего 50 тысяч бутылок вина, которое Швец называет (повторяя, как мантру) «высококачественным, свежим, элегантным».

Швец напоминает о тех временах V века до н. э., когда из греческих поселений, располагавшихся вокруг Севастополя, вина отправляли в города на Черном море и всего Средиземноморья.

Растущий спрос на российском рынке обеспечит достаточный доход, чего не скажешь зарубежных рынках — из-за санкций перспективы пока туманные. Недавно на выставке вин в Италии полиция сняла со стенда вина одной из крымских винодельческих компаний, участвовавшей в мероприятии, поскольку импорт (из Крыма) запрещен.

«Это — проблема, — говорит Швец. — И дело не в деньгах, а в том, что мы лишены возможности быть частью международного сообщества виноделов».