Сколько гвоздей нужно одному обществу? Этот вопрос ни к чему задавать в рамках рыночной экономики, но вот когда речь идет о плановой, легко представить, как он становится большой проблемой для какого-нибудь несчастного чиновника, работающего на гигантскую советскую бюрократию.


Свежеизданное эссе независимого публициста Маттиаса Свенссона (Mattias Svensson) «Чему мы можем научиться у плановой экономики» (Vad vi kan lära av planekonomin, издательство аналитического центра Timbro) — это настоящий маленький бриллиант. Несмотря на свои скромные размеры, оно успевает обрисовать многие элементы механизмов плановой экономики.


Кроме того, оно полно подробностей: иногда смешных и абсурдных, иногда — трагических, взятых из коммунистических будней.


Как пишет сам Свенссон, это сочинение — напоминание о том, что коммунизм основывается на обещании изобилия, которое никогда не воплотится в жизнь. Кроме того, недостатки этой системы могут рассказать нам кое-что и о механизмах экономики нашего собственного общества.


Идея о плановой экономике тоже не совсем еще мертва. Время от времени ее вызывают к жизни в культурно-радикальных кругах, нынче к тому же часто приправляя мыслями о том, что условия изменились благодаря техническому развитию, которое сделало плановую экономику возможной.


Это возвращает нас обратно к гвоздям. Тот чиновник, которого назначили отвечать именно за этот из всех 60 тысяч разделов экономического плана, должен для начала попытаться ответить на вопрос, сколько гвоздей требуется Советскому Союзу и как это сформулировать в плане.


Первая попытка, обрисовавшая задачу в виде количества гвоздей, которые должны были быть произведены, привела к тому, что на свет появилось множество очень маленьких гвоздиков, с помощью которых удалось сэкономить средства на сырье. В следующий раз вместо этого был указан объем продукции в тоннах, после чего появилось небольшое количество очень больших гвоздей.


Но как будто уже эта задача не была достаточно сложной, понадобилось рассчитать, куда эти гвозди отправлять и в каких количествах, а затем — каким местам предоставить приоритет, если возникнет дефицит.


Как известно, дефицит возникал везде — как в значительных, так и в менее значительных областях. Как пишет Свенссон, Советский Союз был крупнейшим в мире производителем тракторов, но при этом был вынужден импортировать пшеницу. А еще он производил больше всех стали, но все равно людям приходилось ждать по десять лет, чтобы купить скверный автомобиль марки «Лада». Было полно цемента и древесины, а с жильем тем не менее возникали проблемы.


Нехватка еды и принудительная коллективизация на Украине привели к катастрофическому голоду, который известен под названием Голодомор. Сознательное решение конфисковать урожаи привело к гибели 10 миллионов человек.


То есть, миллионы человек были принесены в жертву этим экономическим экспериментам.


Плановая экономика тормозила инновационные силы, увеличивала бюрократию и вредила природе, и, несмотря на 70 лет попыток реформирования, система со временем становилась только хуже — этим сказано все, и это должны понять даже те, кто считает, что можно спланировать экономику с помощью современной техники, или те, кто полагает, что эта система могла бы сработать, если бы цели были иными.


Вероятно, самое красноречивое свидетельство — это то, что случилось во время погребения генерального секретаря Леонида Брежнева в 1982 году: когда гроб с телом лидера всего Советского Союза стали поднимать, дно провалилось. Не хватило гвоздей.

Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ.