Писатель Ханну Мякеля (Hannu Mäkelä) проснулся в половине пятого в Лапландии и обнаружил на электронной почте новое письмо из Москвы: скончался Эдуард Успенский, друг, которого он знал больше 40 лет.

Вот что Ханну Мякеля, которому 18 августа исполнится 75 лет, написал в своем блоге «Ворчание старика» об Успенском:

«Он был обычным человеком, как и все мы: был добрым и иногда ошибался. У него было большое сердце, которое часто напоминало детское — но именно поэтому он понимал, как нужно писать книги для детей. Успенский схож с Туве Янссон и Астрид Линдгрен. Он, по меньшей мере, был равным им коллегой».

Это говорит о многом.

Даже если читатель знаком только с самым известным произведением Успенского, он охотно подпишется под словами Мякеля. Мартти Анхава (Martti Anhava) перевел на финский язык книгу «Дядя Федор, пес и кот» в 1975 году. Это произведение очаровало и детей, и взрослых и уже давно считается классикой.

Мякеля, работавший в финском издательстве «Отава» (Otava), наткнулся на эту повесть на Московской книжной выставке-ярмарке в 1974 году и начал читать ее вечером в гостинице.

«Советская детская литература произвела на меня очень хорошее впечатление», — вспоминает Мякеля во время нашего телефонного разговора, прогуливаясь по улочкам города Пюхяйоки. Здесь он скрывается от своего юбилея.

С самим писателем он смог познакомиться только через два года. Мякеля и детская писательница Камилла Миквиц (Camilla Mickwitz) входили в состав делегации Общества дружбы «Финляндия-СССР». Когда у писателей спросили об их пожеланиях, оба ответили, что хотели бы встретиться с Эдуардом Успенским.

«Это было сложной просьбой для принимающей стороны, — вспоминает Мякеля, — потому что они не хотели, чтобы кто-нибудь из западных стран с ним встречался».

В конце концов знакомство все же организовали. Но без контроля не обошлось: на встречах присутствовала «верный партиец» Валентина Морозова.

Макеля грустит по многим причинам. Хотя и радостных воспоминаний тоже хватает.

«На следующий день у нас был обед в ресторане. И тут вдруг Ээту выпалил: "Ханну, пойдем сейчас в туалет" (Ээту — финский вариант для имени Эдик, Эдуард — прим. перев.). Я сказал, что мне не нужно. Он ответил: "Нет-нет, пойдем сейчас же"».

Дело в том, что Морозова не могла пойти за писателями в мужской туалет.

«Там Ээту заявил, что хочет в Финляндию. Я посмотрел на него — и сказал, что все устрою, хотя понятия не имел, как это на самом деле трудно».

В книге Ханну Мякеля «Ээту. Путешествие в мир Успенского» (Eetu. Matkoja Eduard Uspenskin maailmaan, издательство «Тамми» (Tammi), 2008 год) есть много интересных историй — в том числе и эта.

В книгах «Дядя Федор, пес и кот», «Крокодил Гена и его друзья» и многих других произведениях Успенского есть, в том числе, и замечательные насмешки над бюрократией, которые, по мнению взрослых, были намеком на якобы идущий «от победы к победе» социализм.

Как же тогда вообще так получалось, что Успенского публиковали в Советском Союзе?

«А ведь его десять лет не публиковали, — напоминает Мякеля. — Молодой парень, который хорошо писал, но часто поступал высокомерно, ссорился со всеми, с кем только мог. Таких в Совке часто отправляли в лагеря».

Деньги Успенскому приносили только театральные постановки. Так он кое-как выживал.

Мякеля рассказывает, что в книгах для детей Успенский часто обращался к взрослым. И обращается до сих пор.

«Ээту показал нам две страны. Был Советский Союз, и была Россия и ее люди».

Писатели отправились в места, запрещенные для советских туристов.

Своего финского приятеля русский человек и писатель отвез в те места Советского Союза, которые иностранным туристам нельзя было посещать.

«На меня надели какое-то пальто и сказали, что если остановит полиция, говорить, что я из Эстонии. Как раз акцент похожий».

Успенский не только рассказал Мякеля о советской действительности, но и научил его русскому языку.

«Он говорил так, черт возьми, быстро, и никогда не задумывался о том, понимаю ли я его слова, что мне пришлось научиться его понимать».

Мякеля по-прежнему представляет авторские права Эдуарда Успенского в Финляндии. Театральные постановки по мотивам его произведений по-прежнему идут. На финский было переведено около 20 книг, примерно 40 произведений еще не перевели.

«Осталось несколько просто замечательных непереведенных книг. Но я не думаю, что их когда-нибудь переведут. Такое уж сейчас время».

Последний раз друзья встречались три года назад на похоронах помощника Успенского в Санкт-Петербурге.

«Месяц назад я отправил ему сообщение, — говорит Мякеля. — Спросил, не мог бы он написать мне пару слов о том, как себя чувствует».

«Ответа не было, и я догадался, что ему стало хуже».

Поэтому новость о смерти Успенского не удивила Мякеля.

«Хотя такие новости всегда застают врасплох… Да».

О смерти своей жены, журналистки Светланы Аксеновой, которая была моложе писателя на 20 лет, Мякеля написал книгу «Свет. Рассказ о любви». И, конечно, о согласии, в котором супруги жили до самого конца, наступившего так неожиданно.

«В прошлом году я был здесь в Лапландии со Светой, — говорит Мякеля. — Сейчас я смотрю те места, где мы были с женой. Поэтому новость об Ээту кажется мне удивительным совпадением».

«Света очень любила эти места. Во время последней нашей поездки она спросила: „Может, приедем сюда еще раз?" Я ответил, что приедем, конечно».

По телефону Ханну Мякеля сказал, что природа финского города Пюхяйоки спокойная и хорошая.

«Я переживаю здесь и радость, и грусть. Пожалуй, радости даже больше».